- Принесли, - не здороваясь беззаботно ответил Эллиот, убирая в задний карман джинсов мобильник с только что сделанным в беззвучном режиме фото мужика, восседающего у какого-то подвала. Еще и недели не прошло с того раза, как он взял у непроверенного дилера марку, а потом домогался до гигантского кота. Смотреть в глаза Чейси, которой пришлось его спасать, стыдно было до сих пор. Этот мужик привлекательной и располагающей внешностью тоже не обладал, к тому же был определенно не человеком.
- Ты только не гони, сам понимаешь, тема свежая. Может, расскажешь сперва, что там и как это юзают да хранят? - Улыбался Эллиот от души, от уха до уха почти, добродушно и искренне. Солнце изрядно припекало, и он поправил солнцезащитные очки. Очки были совершенно дурацкие: оправа стрекозиной формы, а от ядерного розового цвета пластика, если долго смотреть, слезились глаза. Зато стекляшки совершенно непрозрачные, спасли бы, кажется, даже от световой гранаты. Едва ли это можно было назвать маскировкой, но уж лучше, чем ничего.
Он неловко засунул вспотевшие ладони в карманы, ожидая ответа.
Элли никогда не нервничал, покупая наркотики. Конечно, система онлайн покупки в даркнете была более безопасной, чем встреча с дилером, но выбирать не приходилось. Даже этого мужика было не особенно просто найти; проклятый скользкий Кипиш почти валялся в ногах, убеждая что уж в этот раз все надежно. В этот раз он не подведет. Он ведь ценит и любит как детей своих постоянных клиентов. То, что никто из детей Кипиша с ним не жил с младенчества, нисколько не прибавляло веса его словам, но других вариантов действительно не было. Скрепя сердце и пару раз пнув его за случай с маркой по колену, Элли согласился.
Казалось бы, что может быть проще. Он делал это тысячи раз. Посещал злачные лондонские опиумные, разрывал клумбы у входа в полицейский участок, даже жевал отвратительно горький пейот с шаманом уичолей.
Дело, конечно, было в сыворотке.
Новость о ней разнеслась словно вирус, но никакой достоверной информации было практически не добыть. Кто-то говорил, что это дар богов и освобождение, кто-то - что от нее умирают. Ничего удивительного; вокруг запрещенных веществ во все времена слагались чуть ли не легенды, противоречивые и одна другой неправдоподобней. Мысль о сыворотке застряла в голове и не давала никакого покоя.
Что, если это и правда работает?
Ни в какое мирное сосуществование людей и существ Эллиот не верил. Три тысячи лет назад он своими глазами видел, к чему приводит открытая демонстрация способностей. Способностей, превосходящих силы и разумение людей. Да на него самого была устроена такая охота, что пришлось потом всю жизнь скрываться. Люди уже и не помнили об этом, но в то, что их желания поработить и использовать что-то уникальное сменятся на милость и любовь, даже хиппи вряд ли бы поверили.
Если сыворотка работает, можно было бы стать простым человеком. Прожить человеческую жизнь. Можно было бы позволить себе любить обычную человеческую женщину и состариться с ней. Родить и воспитать человеческих детей, за которыми не будут гоняться полоумные одержимые больные ублюдки. Можно было бы стать свободным.
Промучившись от мечтаний и бессонницы с неделю, Эллиот, сияя и сверкая опухшими красными глазами, ломанулся к Габи. Уговорить его было не сложно, хотя, возможно, решающим оказался вид одержимого идеей человека, и Габи пошел с ним сегодня исключительно из жалости. А может, и правда проникся возможностью подзаработать на новеньком эликсире, который можно было бы сварганить с применением этой чудодейственной сыворотки.
По правде, никакого дела до эликсира Эллиоту не было. Конечно, его увлекала и забавляла деятельность Габи, но в этот раз ему было банально страшно. Хотелось какой-то простой поддержки, ну чтоб рядом постоял, за руку подержал, все дела. К тому же, такая компания обеспечивала возможность соскочить в случае необходимости: покупка не доказывала того, что Элли и сам не человек. В конце концов, он мог быть всего лишь посредником, который умеет контачить с дилерами.
Сглотнув, он бросил взгляд на Габи, будто проверяя на месте ли он еще, а затем снова повернулся к барыге.
- А сам-то ты не пробовал эту штуку?
x1 
x0 
x1 
x0
