КРИСТИАН ЭМИЛ ЛИ | |
ВОЗРАСТ: 22, 14/02/2004. |
|
ИНВЕНТАРЬ | СОЦИАЛЬНАЯ ПОЗИЦИЯ |
Волшебная палочка — кедр, перо феникса; | Политические взгляды: придерживается нейтралитета во всём, везде и всегда из-за того, что дома родители часто спорили на этот счёт; за новостями следит внимательно. |
УМЕНИЯ И НАВЫКИ | |
практикуется и совершенствуется в боевой магии постоянно, поэтому для своего возраста довольно преуспел в этой сфере. имеет абсолютный слух. имеет очень хорошую память. играет на всём, где есть клавиши. немного поёт и старается совершенствоваться в этом навыке. пишет песни. хорошо владеет корейским языком, изучает китайский. умеет сносно готовить, особенно блюда азиатской кухни. устойчивость к алкоголю тоже считает своим талантом. | |
ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ | |
Зима в том году выдалась прохладной и ветреной. Сам Кристиан этого не помнил, но так всегда говорила его мама. А папа добавлял, что ветер выл так громко, что заглушал даже первые крики новорожденного. "Не так уж и громко он кричал, впрочем" — не мог не вмешаться старший брат. И всё же он очень любил слушать рассказы родителей у камина. Так вот, зима в том году выдалась прохладной и ветреной. До сильного минуса температура, конечно, не опускалась, но снег всё равно всё валил и валил, хоть большая часть его таяла весьма быстро, задерживаясь на чёрной земле и сером асфальте разве что ночью, когда было холоднее всего. Вот в такую ночь и родился у Сью и Тэмина второй сын. "Тогда мне казалось, что там, на небе, ангелы-детишки просто устроили драку подушками, которые порвались. И на нас всё сыпались и сыпались перья. Ты родился тогда, а чуть позже я думал о том, что ты сам как одно из тех перьев," — рассказал однажды ему Александр, его старший брат. У Криса нет воспоминаний о той ночи, но он бережно собрал чужие. Чтобы знать как всё началось. Самое первое яркое и чёткое воспоминание Криса сложно назвать счастливым. Вообще свои дни рождения он любил. По традиции, которую ввели родителе ещё в первый такой праздник, они проводили время вместе, готовя торт. И даже Крис участвовал во всём этом в меру своих возможностей. Но шестилетие детей у них было принято праздновать всем большим семейством. Поэтому в том году в их дом съехались почти все родственники. Не слишком маленькому Крису понравились пристальные взгляды и шепотки, как только он удалялся от очередной группки дядюшек или тётушек, с которыми его знакомили. Он ещё не так много понимал, но чувствовал, что к нему по какой-то причине относились не так, как к остальным. Кузены и кузины даже не подходили к нему, поглядывая с расстояния настороженно и сбившись в стайки. Из-за этого уже Александр зыркал на них недружелюбно и отказывался отходить от Криса хоть на шаг. "Это из-за того, что я маленький?" — всё не унимался Крис, спрашивая у Алека и пытаясь понять. "Или из-за того, что только у меня белые волосы?". И в этот раз Кристиан попал в яблочко. Ведь умудрился родиться альбиносом, чем сильно озадачил свою матушку-златовласку и смуглого отца. У Криса были белыми не только волосы, но и брови, и ресницы. А кожа плохо переносила солнце, поэтому он редко нежился под его лучами, так что отличался бледностью. Детство Криса протекало вполне счастливо. Родители и брат обожали его, несмотря на то, что он совсем не был на них похож. Однажды он услышал, что пошел в свою пра-пра-прабабку, но узнать этого наверняка так и не удалось, ведь женщины никогда не было в её портрете. И Кристиан всё чаще и чаще замечал различия между собой, родителями и братом. Его родители, брат и вообще все родственники всегда отличались яркой внешностью, высоким ростом, горячим темпераментом и мужественным сердцем. Это были те люди, которые неизменно привлекали внимание; которые не боялись встать на защиту других; которые готовы были сохранить важные вещи ценой жизни. Крис же рос довольно неприметным и всегда терялся на их фоне. Его не тянуло к спорту, как брата. Он мало интересовался историей и подвигами своей семьи. Активные игры тоже были не его. В спорах мальчик полагался на слова, но никак не на кулаки, что часто случалось с его старшим братом. Он всё больше уверялся в том, что другой. В девятое лето они праздновали день рождения его матушки. И снова их дом был забит родственниками и гостями. В тот день Кристиан понял две вещи. Первое — он всё же терпеть не мог квиддич. Алек потащил его посмотреть на игру в квиддич на заднем дворе с остальными ребятами, но закончилось всё тем, что в Криса прилетел бладжер. Матушка с его вывихнутым плечом разобралась быстро и уже спустя одно заклинание он был как новенький. Но осадок остался. Второе — вряд ли он поладит со своими шумными и раздражающими порой родственниками, на которых действительно не был похож. Потом было поступление и Крис попал на Слизерин. Из-за этого они впервые поссорились с братом. Это было глупо и понимал это даже Крис, так что Алек, учившийся в то время на выпускном курсе, уже совсем скоро пришел мириться. То действительно была первая ссора за все одиннадцать лет жизни Криса и пусть он быстро простил, но вот из памяти стереть не мог. Теперь же Крису кажется, что то была первая трещинка в их отношениях. Ещё незаметная, но положившая всему начало. У Криса в школе друзей не было. Во-первых слишком отличался от остальных, а во-вторых считался странным из-за своей непредвзятости. В том смысле, что мог спокойно помогать гриффиндорцу с домашкой или же отчитывать слизеринца за какую-то пакость, которая ему показалось переходящей черту. Из-за этого-то Крис и стал встревать в первые драки, но быстро понял, что значительно уступает остальным в виду своего телосложения. Так что Крис сосредоточился на изучении заклинаний, решив, что его оружием будет подвешенный язык и магия. Да, Кристиан не просто так попал в Слизерин. В нём полным полно гордыни, он на многих смотрит с высока, считая, что даже снисходительность нужно заслужить. К тому же, Кристиан был довольно мстительным. Он отлично помнил даже самые мелкие обиды, нанесённые ему или близким, и мог отплатить даже годы спустя, терпеливо дожидаясь подходящего момента. Если под защитой брата он казался диковинным цветком, то после дал понять, что являлся скорее диким зверьком, который больно кусал, если его загоняли в угол. Кому-то постороннему сложно было сказать о характере Криса что-то конкретное. Ведь он всегда был немного отстранённым и скрытным, даже если дело касалось его близких. Просто парень не очень сильно нуждался в обществе. Он любил пропадать в библиотеке, зарывшись в книги, или играть на старом, но хорошо настроенном рояле в гостиной. Музыкой Крис увлекается с тех самых пор, как мама сводила его на концерт отца. У Криса оказался талант ко всему, что было связано с клавишами. Он быстро научился играть, а вскоре и сам начал сочинять музыку. Было только одно "но". Крис совершенно не разбирался в нотах. Ему было достаточно раз услышать что-то, чтобы потом воспроизвести это. Крис не считал это чем-то особенным, но всегда просто наслаждался музыкой. Но однажды ему всё же захотелось научиться играть и по нотам. Поэтому он тщательно ищет себе "учителя". И находит. Цзюин старше на год, учится на Гриффиндоре, а ещё вроде как связан с музыкой по жизни. А понаблюдав за ним немного, Крис приходит к выводу, что если ему и откажут, то явно не из-за факультета, ведь один из друзей Цзюина — слизеринец. Ему не отказывают. Но обучение даётся тяжело и начинает раздражать, поэтому в один момент становится неважным и Крис с лёгкой душой посылает ноты к чёрту. Но на этом всё не заканчивается. Цзю уговаривает его присоединиться к группе, которую сколотил с друзьями. Там никого совершенно не волнует то, как именно он будет играть, главное делать это. Так начинается для Криса настоящее увлечение музыкой. И Цзю. "Фейри", а именно так они назвали группу, начинались для Кристиана исключительно как хобби. Несмотря на то, что очень привязался к ним, он не думал, что даже после Хогвартса эти ребята останутся в его жизни. Как и музыка. Пока Крис заканчивал школу, ребята обосновались на северном берегу Темзы в Уолтемстоу, переделав одно из нежилых зданий в клуб, который стал называться "Неблагой двор". Там же они и жили, отведя для этих целей мансардный этаж. Кристиан не собирался составлять им компанию, его вполне устраивал семейный особняк в Брайтоне, но чем ближе был выпуск, тем напряженнее становились отношения с семьей. Его матушка считала, что раз он не увлекался спортом, то ему стоило пойти по её стопам. Она всегда говорила, что им дома хватит и одного музыканта. Но душа Криса совершенно не лежала к работе в Министерстве. Отношения с братом, которые всегда были очень близкими, тоже трещали по швам. Алек совершенно не одобрял ни группу, в которой его младший брат играл, ни Цзю, которого с первой же встречи желал отправить к праотцам. Если кто-то и понимал Криса, то это его отец. Он готов был принимать своего сына любым. Она учил его этому. Учил любить себя и считать уникальным, а не бракованным. Учил слушать своё сердце. И гордился им, какой путь Кристан не выбрал бы в итоге. Даже его отношения с парнем осуждал чуть меньше других, считая, что у сына это, скорее всего, ненадолго. Правда, это совершенно не помешало во время знакомства придушить Цзю, если тот посмеет обидеть его сына. Из дома Крис всё же ушел и занял одну из комнат на мансардном этаже. Из-за этого они с братом совершенно перестали общаться. Они не виделись уже давно, поэтому у него не получается хоть что-то сделать для улучшения ситуации. Но в остальном жизнь Криса явно стала проще. У него было уютное место, чтобы жить и творить там, они стремительно набирали популярность, чему он часто удивлялся. Но на сцене ему хотелось жить. Хотя, возможно, могло показаться, что он немного не подходил для "Фейри", но Крис действительно наслаждался всем тем, чем они занимались. И всё окупалось. У него еть Цзю. До глупого смелый и дурной. Драматизирует иногда через чур, но идеальных людей же не бывает. Цзю обладал многими талантами, а вот своим главным талантом Крис считал то, что все эти годы терпит его. На самом деле, любит очень, но признается в этом только под угрозой смерти, конечно же. У него есть Адонис. Который единственный, кто замечал колебания его настроения. Просто Крис в депрессии мало чем отличался от Криса в хорошем расположении духа. Но Адонис как-то умудряется всегда заметить это и сразу же тащит вкусности и выпивку, чтобы хоть как-то поправить ситуацию. У него есть Туомо. Спокойный и молчаливый. Осуждающий их с Цзю тоже. Зато молча осуждающий. И когда Крис он устаёт от шумных друзей и просто хочет тишины, то тащится к финну. Возле Туомо хорошо прятаться от всего этого. У него есть Вивиан, за которой интересно наблюдать ещё со школьных времён. Хоть смотря на неё, Крис только больше думает о их испорченных с Алеком отношениях и сожалеет, что брат не смог принять его таким, какой он есть. Пускай они не общаются, но Крис готов и дальше продолжать попытки достучаться до него, надеясь, что однажды они снова сделают шаг навстречу друг другу. А пока Кристиан Эмил Ли просто живёт. | |
СЛАБОСТИ | СТРЕМЛЕНИЯ |
высота и квиддичные мячи всё ещё очень выбивают его коллеи. | просто хочет и дальше заниматься музыкой. |
СВЯЗЬ | УЧАСТИЕ В СЮЖЕТЕ |
https://vk.com/id232195613 | существенное. |
Тэгун из своих мыслей выныривает лишь в тот момент, когда его толкают несильно плечом. Он стряхивает с себя налёт унылых мыслей, улыбается уголком губ на чужое "простите" и продолжает смотреть на цветущее нежно розовым дерево. В этом городе в такую пору року цветёт абсолютно всё, устраиваются целые фестивали, приуроченные к такому событию, жители выбираются с семьями на пикники в парки или просто на прогулки. Тэгун и сам по пути домой каждый просто пересекает цветущую аллею.
Но сейчас, когда он забирается в центр города, где встретить зелёное деревце ужасная редкость, не говоря о каких-либо цветах, видеть такое кажется чем-то особенным. Слива, а это вроде именно она, ещё совсем невысокая и тянет свои хрупкие веточки к солнцу неуверенно, зажатая со всех сторон высокими стеклянными зданиями, но сдаваться не хочет. Лепестки слабо трепещут на ветру и несколько всё же этот лукавый проказник срывает, бросая в лицо Тэгуну, будто спрашивая, почему он тут стоит и пялится.
Мужчина улыбается на свои мысли и подходит ближе. Гладит нежные лепестки, тихо шепчет деревцу, что у того обязательно будет всё хорошо, а потом подбирает упавший ему под ноги целый цветок. Шепча "спасибо", Тэгун подбирает его и бережно прячет в пригоршне, стараясь не примять. Он знает, кому подарит его, хоть не знает, собственно зачем. Да и нужно ли? Но всё же из-за мыслей об этом еле заметная улыбка не сходит с его лица.Тэгун, попрощавшись со сливой, направляется дальше, понимая, что почти уже дошел. Но перед своей конечной целью, сворачивает в узкий переулок и выйдя из него на брусчатую улицу, будто попадает в другой мир, где время застыло и не идёт вперёд. Тэгун покупает у приветливой и знакомой аджумы краснобокое яблоко, а потом под всё той же аркой находит девочку с корзинкой, которая продаёт сердца.
Он присаживается рядом с ней на бордюр, ждет пока та усядется тоже. Никто из них не обращает внимания на то, что одежда пачкается. Разве это важно, если они почти что выполняют привычный и важный ритуал? Хотя это совсем не так, конечно. Тэгун протягивает девочке яблоко и пока та хрустит им, разглядывает новенькие сверкающие сердца в её корзинке.
- Неужели ты опять его разбил? - привычно спрашивает девочка, доев яблоко и смотря теперь на Тэгуна внимательно и чуть печально(?).
- Не то чтобы это был я, - пожимает плечами Тэгун, прижимая всё же свободную ладонь к груди.
- Купи уже новое сердце, твоё слишком легко бьётся, - ворчит девочка, которой только раз довелось увидеть его. - Витражные сердца слишком хрупкие.
- Мастер говорит, что они редкие и особенные, - улыбается ей Тэгун шире, чем делает это всегда, неговоря, что такие осколки и ранят сильнее. - Не волнуйся за меня.
- Тебе бы каменное, - продолжает ворчать девочка, разглядывая мужчину. - Тогда бы другие не разбивали бы тебе постоянно сердце.
Тэгун прощается с ней и продолжает свой путь, который проходит уже далеко не в первый раз. Его ждёт Мастер. Он не предупреждает никогда о своём приходе, но тот всё равно знает, что скоро появится Тэгун. И мужчина, если честно, удивляется, что ему всё ещё открывают дверь.
Возможно девочка права и Тэгуну давно стоит поменять сердце, ведь ремонт обходиться слишком дорого, учитывая то, с какой частотой ему его разбивают. Впрочем, у Тэгуна денег даже больше, чем нужно, он может позволить себе оплатить ремонт сердце хоть целого города и даже не заметит потраченной суммы. Просто это тяжело. Наверное, даже носить в груди каменное сердце не так тяжело, чем каждый раз вынимать из неё осколки витража.
Но Тэгун очень дорожит им. Поэтому и стучит в нужную дверь, игнорируя привычно звонок, который разрезает устоявшуюся тишину слишком резко, что не нравится Тэгуну. Тэгун любит тишину и фоновый шум вроде закипевшего чайника, негромких разговоров, потрескивание старого радия, которое мешается из хриплым голосом певицы, исполняющей что-то на французском. Обычно именно так - уютно и пастельно-тихо - в обители сердечного дел Мастера.
Ёнгук, так его зовут, открывает дверь и пропускает Тэгуна. Уже не спрашивает ничего, итак всё знает. Но сегодня вместо того, чтобы привычно снять куртку, разуться и проследовать за хозяином на кухню, Тэгун ловит чужую руку и вкладывает в раскрытую ладонь подобранный цветок.
- Мне его дерево подарило, - улыбается он, не боясь в этом месте казаться странным.
И уже после этого избавляется от верхней одежды и проходит на кухню, где уже закипает чайник, ждущий его появления. Тэгун улыбается, игнорирую острую боль в груди при этом, достаёт с верхней полки чай, привычно качая головой, потому что даже ему совсем не низкому приходится для этого подниматься на мыски, а потом колдует над чаем, насыпая немного в заварочный чайник. Наверное, это немного странно и всегда так останется - хозяйничать на чужой кухне, будто на своей.
Но на своей Тэгун и не хозяин. У Тэгуна дом большой и холодный, полон прислуги, которая следит за порядком, поэтому не подпускает хозяина к кухне. Да ему и некому заваривать чай, а делая это для себя, понимает, что всё волшебство утрачивает смысл. Здесь всё по-другому. Наверное, из-за Ёнгука. Эта мысль заставляет Тэгуна подумать о другом. Может, именно из-за желания найти человека, которому можно будет по утрам заваривать чай и жарить яичницу, он и разбивает так что своё бедное сердце?
Но слыша чужие тихие шаги за спиной, Тэгун снова трясёт головой и ставит чайничек на стол, досаёт две чашки и снова хочет улыбнуться, но слишком болит внутри, поэтому приходится обойтись без этого. Фарфор с цветочным рисунком подарил Ёнгуку он сам, в благодарность за всё, что тот делает для него. То, что чашки стоят на самом видном и доступном месте неожиданно греет душу и Тэгун тянет губы в улыбке, в который раз игнорируя боль и прекращая лишь когда белая рубашка на груди пачкается немного алым.
И правда ранит. А кто-то ещё говорил, что боль сердечная - фантомные отголоски воспоминаний. И ничего не фантомные, самые реальные.Тэгуну за себя неловко, он опускает голову и разливает чай по чашкам, когда Ёнгук садится напротив. Это тоже один из незначительных ритуалов, который кажется ему почему-то очень важным. Тэгун, наверное, очень глупый, но ничего с собой поделать не может. Такого его натура. Такого его сердце. Остаётся только слепо верить в слова Ёнгука о том, что оно особенное и не отказывать от него до самого конца. Иногда именно это спасает его в минуты отчаянья, когда он слышит звуки бьющегося стекла у себя в груди. Может быть, люди не ценят его, потому что принимают за простую стекляшку, которых так много сейчас вокруг?
Да, сердце у него не из золота, не из тончайших кружев, не из цветов даже. Латанное уже неимоверное количество раз. Некрасивое. Со шрамами, которые ничем не стереть и не запрятать. Но Тэгун старается всё равно беречь его и улыбаться для него, не хочет отказываться, потому что даже мама когда-то давно говорила, что витражные сердца, может, и хрупкие, но чувства их сильнее всех.
Тэгун верит, ведь у неё оно было таким же.- Его снова разбили, - тихо говорит Тэгун, пригубливая чашку, хоть мог бы и не говорить.
Ёнгук ведь знает.
