Габи была убеждена, что после 40 жизнь только начинается. Вот у неё точно всё только-только брало разгон. Она получила должность старшего кондитера, стала первой заместительницей в общественной организации, чьё название было в общем-то на слуху у всей Британии… В общем-то, профессиональная жизнь точно била ключом, цвела и пахла, а вот личная жизнь явно была не об этом.
Последнего любовника она о разрыве оповестила тортом, на котором глазурью вывела «Can’t put your ring on it» и отправила лучшей курьерской доставкой в Лондоне аккурат на их трёхмесячную годовщину. Ответа, увы, не последовало, но она уже мысленно считала себя полторы недели как свободной женщиной. Не смотря на то, что отношения разорвала вроде как она сама, Габи считала себя в полном праве давать женскую слабину и съедать лишнее ведёрко мороженого под песни о несчастливой любви, говорить малочисленным подругам и Ричарду, какой её бывший скотина, и исцелять разбитое ею же самою сердце шоппингом.
Правда, шоппинг у неё всегда был исключительно гастрономический, но главное был эффект: ходить меж рыночных рядов, прислушиваться к велению собственного сердца и души, скупать абсолютно ненужные вещи, которые обязательно смотивируют зажить новой жизнью где-нибудь с вечера понедельника.
Вот почему Габриэль выбралась на Блуждающую ярмарку. Присмотреть какие-нибудь милые безделушки, выкупить парочку редких ингредиентов для ограниченной линейки десертов и, кто знает, возможно пофлиртовать с парой продавцов за скидку.
От этих грандиозных планов её не удержал ни дождь, ни плохой гороскоп со страниц Ведьмополитена. Что вообще, дементор этих составителей побери, значит “Будьте бдительны и не давайте окружающим портить вам кровь”? Ох уж эти загадочные звёзды…
В любом случае, Габриэль совершала плавный променад под зачарованным зонтиком между лотками Блуждающей ярмарки, наслаждаясь тем, как сегодня тут свободно и свежо. Хотя, по её скромному мнению, странно для англичан бояться дождей, они и солнца-то поди в жизни своей не видели почти. Оттого, поди, и были такими нервными.
Как вот этот мужчина, покупающий курицу. Или осуждающий курицу, - Габриэль никак не могла разобрать из-за шума дождя, но, ведомая любопытством, подошла поближе – по крайней мере будет, что рассказать сестре за чаем вместо анекдота.
А вот то, что случилась дальше, она едва ли могла выдать за анекдот. Незнакомец стремительно преодолел небольшое расстояние между ними, зачем-то схватил её руку и уже начал наклонять своё весьма помятое лицо к её, как вдруг…
Ну, ладно, для Габриэль это не было “вдруг”, она-то вполне осознанно и привычно выхватила палочку из-за пояса, направляя её кончик куда-то в район кадыка любвеобильного упыря.
- Мсье, боюсь, что я воспитана на истине “секс не повод для знакомства”, а в вашем случае “чужие страстные порывы не повод не отлупить вас зонтиком”. Поэтому сделайте шаг назад, а то я вас шагну самостоятельно, - голос Габриэль был спокоен и мягок, как патока.

Вот за что-за что, а за “обознался” Габриэль готова была на полном серьёзе настучать нахалу зонтом по нежным местам и ни секундочки не жалеть после. Как можно было спутать её с кем-то? Её - уникальную, прекрасную, несравненную, чарующую и скромную! Это было уму не постижимо. Да ни одна английская шл… леди и рядом не могла стоять с такой мадмуазель, как Габриэль. Младшей из сестёр Делакур стало так дурно, что за хотелось срочно принять на грудь ромовую бабу, возможно даже без бабы.
Горе-ковалер правильно сделал, что отступил на шажок, всё-таки тяжело управлять гневом, когда ты на четвертинку вейла и вообще темпераментная женщина. Вот уже и выяснилось, что он по жизни обделённый здоровьем и силой воли инвалид, а даже в варварской Британии с инвалидами не поступают так, как Габриэль готова была поступить ещё пару секунд назад. Проклятые нормы приличия, особенно, когда ты в дальнем и некровном родстве с Мадам Министром.
Впрочем, пока она размышляла над уровнем жизни в Англии, мужчина стремительно исправлялся. Не то чтобы внешне (хотя, будем честны и положим нежную руку на пылкое сердце – для кого-то с наследственностью вейлы внешность в мужчине никогда не была чем-то главным), но явно вербально. Вот уже пассаж про любовь завернул, радость жизни…
Габби не была сильно доверчивой, но боевая стойка перекрывала тот фен-шуй, который отвечал за прослушивание комплиментов от незнакомцев, поэтому она позволила себе немного расслабиться кокетливо устроить рукоятку зонта на своём мягком плече.
Озвученное им предложение звучало достаточно привлекательно, особенно часть, в которой фигурировало фондю. Мало кто мог это понять по внешнему виду, но Габби очень любила вкусно покушать, особенно если речь шла о чём-то, включающем сыр. И вино. И сыр с вином, вино с сыром, короче типичный такой французский полдник для женщин немного за 25 и 100.
Она уже собиралась осчастливить бедолагу своим королевским согласием, когда он вдруг резко переменился в лице. И в положении. Габби брезгливо убрала отлетевшее ей в декольте воронье перо и сморщила носик.
Зверья ей хватало дома, а если мужчина кидается на кости – ему явно не по пути с ней. По крайней мере, не по тому пути, который ведёт в будуар, потому что, признаться честно, Габби свои кости в последний раз видела только на колдографии с Турнира Трёх Волшебников.
Француженка цокнула языком и, сама не зная, почему, всё же взяла мужчину под локоть. Локоть был костляв и тощ, чем пробудил в Габби весьма однозначные чувства.
- Душечка, я надеюсь в ваши гастрономические пристрастия не входят диеты? Я, знаете ли, не по этой части. Не по диетам и не по женщинам (если только сегодня не четвёртый четверг, тогда послдений пункт всё же под вопросом). И, может, вы всё-таки представитесь? Для свиданий с незнакомцами у меня есть тиндер.
Габриэль царственно перешагнула через тушку вороны и вздохнула.
Птичку было жалко.