Клаудиу занимался тем, чем и должен, собственно, заниматься бармен, когда в кабаке относительное затишье - протирал стаканы. Он тёр их с таким извращенным усердием, словно наверняка представлял сейчас, как снимает голыми руками и мокрой тряпкой шкуры со своих врагов. Врагов у Клаудиу не было, по крайней мере, он был слишком высокомерен для того, чтобы признаться хотя бы себе самому, что имеет с кем-то сильные "контры", и его это действительно волнует. С таким чсв и здоровым (нет) похуизмом Пэдуреску вряд ли заметил бы, что его вызвали на дуэль и прострелили, кажется. По крайней мере, он старательно делал вид. Но стаканы от чистоты просто скрипели, как скрипели и зубы юноши, когда ему приходилось отвлекаться на кого-нибудь из клиентов, что вообще-то было противоестественно, потому что каждый клиент - это новая звонкая монета в его кармане. Но день сегодня был какой-то откровенно дрянной. Полнолуние было позади, но всё ещё дышало в спину, не желая отпускать, и от его дыхания волосы на загривке - там, где шерсть, а не темно-русые косы - вставали дыбом, и против воли расходились в оскале зубы. Это был чуть ли не единственный раз, когда Клауд замотался и не принял нужное зелье. Если его поймают - наверняка оштрафуют, или сделают что похуже, потому что он подверг опасности не только себя, но, в теории, и всех окружающих. И, конечно, саркастичный внутренний голос подсказывал, что никому нет дела до жалкой шкурки тёмного лиса... Вот только на губах ещё оставался привкус крови, сколько ни сглатывай и ни пытайся смыть. Он сдержался, и отправился не убивать прохожих, а в какой-то из мерзких магазинчиков в Лютном, и даже сам не помнит, что же он съел, но судя по тому, что его утро началось с того, что Клауд хорошенько проблевался - это что-то явно было несвежим и, вообще, наверняка в еду непригодным. Сейчас, благо нужные ингредиенты оказались под рукой, ситуация несколько улучшилась, и к вечеру Клаудиу даже ощутил себя в состоянии пойти на работу. На ногах стоял - и то ладно. А то, что сильнее даже тошноты и усталости был стыд и угашенная злоба из-за него же - так, ничего не стоящие детали.
И всё же, он должен был выполнять свою работу, как нужно, поэтому пришлось взять себя в лапы, то бишь, в руки, и отставлять протирание стаканов, когда нужно было обслужить очередного клиента. А жаль, потому что монотонная работа руками успокаивала, а вот опостылевшие рожи - нет. Однако, видимо, утром сюрпризы не кончились. В какой-то момент Клаудиу заметил, как к ним вбежал какой-то чудак, и сбежал он, походу, из психушки или из Дискума - всё одно. Парень посмотрел на гобелен - и Клауд, вскинув брови, рефлекторно уставился сначала туда же, а потом - на посетителя, рефлекторно продолжая тереть уже и так блестящий от чистоты стакан. Несколько секунд он молчал с таким непроницаемым видом, пытаясь разглядеть хоть какие-то черты за маской, что казалось, в равной степени бармен мог и заснуть с закрытыми глазами, и пытаться подобрать слова, с какими выставит актера - а скорее всего, просящий принадлежал к этому ремеслу. А потом в голове щелкнуло - узнал наконец. Клаудиу качнулся вперед, словно собрался падать на стойку, но, продолжая это движение, он отставил стакан в сторону, а затем освободившейся рукой схватился за секретную перекладину, поднимающую часть стойки так, чтобы туда можно было пройти, и продвинулся в сторону, давая Орфею место.
- Что-то сомневаюсь, что у тебя для меня найдётся хоть что-нибудь хорошее. Проходи. - Конечно, скрывание клиентов в перечень его официальных услуг не хватило, но юноша в последний момент решил, что "А почему бы и нет?". Какая разница, если утром проснулся со ртом, будто бы закрытым кровью, то вечером можно и спрятать кого-нибудь, будь это хоть тысячу раз незаконно. Поэтому Клауд, сохраняя абсолютно равнодушный вид - лёгкое любопытство во взгляде было, пожалуй, единственным признаком жизни, - распахнул невзрачную дверь, ведущую в помещение, где хранились их запасы их продукции, в основном, идущие в состав коктейлей. - Если хоть что-нибудь пропадет, я с тебя прилюдно шкуру спущу. - Пообешал, потому что не зря же со стаканами развлекался, и закрыл за собой дверь, оставив Орфея в темноте...тут же, однако, наполнившейся тусклым светом, потому что Клауд нажал с той стороны на выключатель, в чём-то являющийся аналогом маггловскому. Однако через минут эдак семь со стороны основного помещения раздался какой-то шум, а ещё через пару минут Клаудиу  раскрыл дверь снова, просунув в неё только голову:
- Мало ли, я просто предположил, но если ты пытался спрятаться от джентльмена с цветами, то я случайно чуть не кинул в него стакан, и он удалился с оскорбленным видом. Если он пожалуется моему руководству, то наказание за убыток я оплачу твоими деньгами. - Он моргнул раз, другой... И улыбнулся даже практически приятно, раскрывая дверь шире. - Выходи. Хотя лучше, конечно, прежде смой с лица... вот это вот всё.