День был откровенно скудным на выручку и скучным на события. Гвен больше по инерции, чем по необходимости протирала бар и стеклянные стаканы, убивая таким образом свободные минуты.
Вечер, будни - время, когда люди спешат домой после работы, к теплому ужину, любимой семье и мягкому дивану. И лишь одинокие бедолаги в такие вечера забредают в "Белую Вивену" за стаканчиком бодрого огденского или бутылочкой паленого эльфийского вина. Тем более на дворе стоял декабрь: не успеешь моргнуть - уже сочельник и рождество. Даже самые отбитые головорезы и темные личности, казалось, устраивали уют в своих логовах в этот период, напевали "Лет итс сноу" себе под нос и связывали жертв не обычной веревкой, а яркой праздничной гирляндой.
Пользуясь отсутствием гостей у бара, и сама Лестер сегодня пыталась создать в "Виверне" какую-никакую рождественскую атмосферу. Где-то в углах виднелись веточки и ягоды омелы, под потолком плавали небольшие свечи. Барную стойку в некоторых местах украшала пыль, замаскированная под искусственный снег.
Смена близилась к завершению. По будням бар работал не круглосуточно, но, в случае чего, до последнего клиента, и это было удобно, потому что порой деньги этого самого клиента можно было кинуть в карман, а не в кассу, и никто ничего не докажет. Гвен была немного расстроена и обозлена, в довесок настроение портила начавшаяся мерзкая метель, которая только и ждала кого-нибудь, кто выйдет на улицу, чтобы заключить его в свои холодные обнимашки, вывести из себя и стырить шапку.
Возвращающиеся с работы забегали в бар просто погреться, редкие индивиды пропускали стакан чего-нибудь крепкого. Гвен уже сама успела принять пару таких стаканов, несколько раз сбегать на чердак покурить, поплевать в потолок... В общем, не самая продуктивная смена за месяц ее работы.
Мощный звук закрывающейся двери оповестил о том, что последний гость покинул "Виверну", скрывшись в пелене стихающей метели, и радостная Лестер даже немного просияла. Часы улыбались со стены, указывая на то, что до конца смены осталось несколько минут.
Гвен торжественно закрыла кассу, вымыла последнюю пивную кружку, убрала все бутылочки-баночки-посудины по местам и вся такая радостная направилась протирать столы. На этом ее хорошее настроение и закончилось, потому что за небольшим столиком в уголке, куда проникало мало света и редко смотрели глаза девушки во время работы, лежало тело. Вокруг стояла батарея стаканов, пара пустых бутылок и заполненная до состояния ежика пепельница.
Тем набором матов и речевых оборотов, которые вырвались из Лестер в этот момент, казалось, можно было изгнать самого лютого демона из любого одержимого, но на изгнания пьяного туловища из бара это не сработало. Гвенда даже начала сомневаться, живое ли оно, когда создание пошевелило, видимо, затекшей рукой и уронило ту самую ежиковатую пепельницу на пол.
Бармен захотела убивать.
Девушка вернулась за стойку и намешала себе джин-тоник в каких-то адовых пропорциях, надеясь, что это утихомирит ее гнев, но эффект данного успокоительного был слишком кратковременным. Сначала Гвен хотела дождаться пробуждения неизвестного субьекта и просто выпнуть его, но время все текло, так ме-е-едленно, ме-е-едленно... Так нарочито лениво и неспешно. Казалось, будто прошла вечность, а на деле - лишь с пятак минут.
Лестер слишком качественно настроилась на возвращение домой, поэтому решила взять ситуацию в свои руки. Присев напротив тела, она начала пихать его в плечи и тыкать пальцами. Сначала не сильно, а потом все жестче и жестче.
- Э-эй, пьянь! Вставай давай! - последний толчок, видимо, возымел хоть какой-то эффект, и тельце зашевелилось.