За сегодняшний день Мэлиса умерла девять раз.

Первая смерть случилась ещё до того, как она встала с кровати: она каким-то образом умудрилась проснуться позже необходимого времени на целый час, а значит на сборы у неё оставалось всего каких-то тридцать минут. Магический будильник, который последний год исправно поднимал девушку на пары, куда-то исчез, а когда Мэл применила к нему акцио, из окна к ней в руки прилетела лишь какая-то шестеренка. Девушка не хотела верить, что она сама могла выкинуть будильник в окно, но по всему выходило, что так оно и есть. И осознание этого прискорбного факта, что звучал, как: "ты ленивая жопа, которая настолько хотела спать, что чуть было не пропустила консультацию по драматургии" стало смертью второй. Третьей смертью было то, что чудесный кофе, который обычно варила себе Мэл каждое утро, закончился, а чай заваренный впопыхах не добавил ей радости. Следующая смерть была настолько масштабной, что ее Мэл засчитала за две - четвертую и пятую. Они настигли ее и ударили под дых, уже на консультации, когда преподаватель радостно напомнил, что тем, кто хочет получить "превосходно" на его экзамене нужно завтра принести анализ очередной постановки "Ромео и Джульетты", что уже год шла на сцене "Дискума".

"Как я могла об этом забыть? - хмуро подумала Мэлиса, еле сдерживаясь, чтобы не побиться головой о парту, - нет, конечно, несчастного Шекспира потрепали все, кто только мог, и плач Ромео и Джульетты я видела раз двадцать, и каждый раз за именем какого-нибудь нового режиссёра, возомнившего, что его видение будет наиболее удачным и интересным." Последний такой новатор сделал из Ромео сына Волан-де-Морта с огромной кляксой на руке, а из Джульетты - не то маглокровку, не то сквибку, судя по всему, постановщик сам не сумел определиться. Мэлиса тогда еле сумела досидеть до конца пьесы, а после написала разгромную рецензию, с особым удовольствием пройдясь по второму акту, где на сцене развернулся настоящий боевик с великанами, а про историю любви забыли вовсе.
Быть может, именно из-за последнего кошмара мозг Мэлисы и поспешил вычеркнуть задание из памяти, видимо, боялся новых потрясений.
К счастью, постановка ещё шла, и Мэл, аппарировав сразу после консультации к театру, купила билет на вечерний сеанс. Дневной, к сожалению, уже шёл, а значит придётся дописывать рецензию в ночи.

Решив, что сегодняшний день явно состоит чем-то подсластить, Мэл заглянула в любимую кондитерскую, и седьмой смертью стало отсутствие в ней клубничных пирожных.

Девушке стоило уже тогда задуматься, что сегодня явно не ее день и стараться быть аккуратнее, но Мэл лишь раздосадовано фыркнула, и отправилась домой: нужно было ещё успеть поработать над собственным сценарием и связаться с мамой.

Вечером юная мисс Финниган, прекрасная и величественная, вплыла в театр, настроенная на серьезную работу и, на всякий случай, на невыносимые вставки чего-нибудь арт-хаусного, крикливо зовущегося "новым видением".

Каково же было ее счастье, когда на протяжение всего первого акта пьеса ни разу не вышла за рамки старой доброй классики, повествование текло размеренно и чётко, правило трёх единств соблюдалось досконально, актеры были актерами и не пытались импровизировать не к месту. Прекрасная манера игры с выразительной декламацией, плавный ритм всей постановки и знакомые, милые сердцу стихи. Но при этом режиссёр определённо внёс своё: по другому расставленные акценты, чуть другой ракурс и вот история уже не о вечной любви, а о подростковой глупости, что влечёт за собой одни лишь проблемы. Да и начальной влюблённости Ромео в Розалину уделялось чуть больше времени, чем обычно, тем самым демонстрируя ветреность и скоротечность настоящей якобы любви.

На антракт Мэл отправилась окрылённая. Спектакль был великолепен, придерживаясь рамок классицизма режиссеру-постановщику удалось перевернуть сюжет, адаптировать и подвести его к тем выводам, которые были более близки двадцать первому веку. И, надо заметить, без всяких чёрных меток, пространных монологов от автора и курящих персонажей. Красиво, тонко, достойно. Если второй акт вдруг не вывалит на зрителей пришельцев из космоса или какую-нибудь порнографию, то вечер определённо удался, а пьеса и режиссёр получат почетное место в топе Мэлисы Финниган.

- Скука смертная... - восьмой смертью прозвучал чей-то смутно знакомый голос.

Мэлиса вскинула глаза на говорящего. Парень стоял к ней вполоборота и похоже разговаривал с собственным блокнотом. Знакомые черты лица... младший сын знаменитого героя магической Британии. Альбус Поттер. Мэл видела его в школе, он учился на курс младше, эпатировав всю школу своим зачислением на Слизерин, а продолжил обучение в ВАДИ на факультете режиссуры. Финниган не приходилось с ним работать, и судя по тому, что она сейчас услышала - слава Мерлину. Если он не смог оценить данную постановку, то, скорее всего, он из тех самых новаторов, что стремятся испоганить любой сценарий своим особым стилем. Разозлённая тем, что кто-то посмел обозвать данное чудо скукой, Мэл надменно окинула взглядом парня и процедила:

- Если вы, мистер Поттер, не в состоянии понять красоту данной постановки, то это всего лишь указывает нам на скудность вашего ума и слабого развития в вопросах драматургии.

Отредактировано Maoliosa Finnigan (2017-08-19 01:33:26)

"И зачем надо было так долго говорить, чтобы в результате подтвердить мой вывод?" - Мэлиса улыбнулась. Вежливо, отстраненно, как учила мама. Кивнула, внимательно посмотрев в насмешливые, зеленые как у книзла глаза, с неудовольствием отметила, что парень выше ее, и сказала:

- Понимаю. Приношу свои извинения. Меня сбило с столку то, что я видела вас в ВАДИ, все-таки тому, кто собирается посвятить свою жизнь театру, стыдно не разглядеть жемчужину... а вот обывателям простительно. Что с них, обывателей, - Улыбка Мэл превратилась в снисходительную усмешку, - взять. Хотя, скажу честно, последнее время лишь застрявшие в пубертате борцы с системой старательно делают вид, что не ценят классику.

Финниган скептически посмотрела на блокнот в руках у Поттера. Легко можно было представить, что за "рецензию" он там написал. Не то чтобы его слова будут что-то значить, но... За постановку было обидно. Более того, интонация засранца задела девушку, и на секунду ей показалось, что она пусть не легилимент, но провидица. Легко можно было представить, как Альбус со своими друзьями будет кривить нос, вспоминая пьесу, а потом мальчишка поделиться со всеми историей о том, как поставил чопорную Финниган на место.

Возможно, конечно, он так никогда не будет делать. Возможно, ее вообще никто не обсуждает за спиной. Но сама возможность такого разговора злила до красных точек перед глазами. По-хорошему надо было развернуться и уйти. В конце-то концов, какая разница. Любое мнение субъективно, но Мэлиса не могла. Ей хотелось... ей было необходимо еще раз доказать красоту классической сцены, тем самым подтвердив самой себе красоту своих сценариев.

- Еще раз прошу меня извинить, слизеринец, учащийся в ВАДИ, наверняка, оценил бы тонкость игры и дополнительных, не раскрытых ранее, линий сюжета. Красота воздействия на публику лишь сменой интонации - высшее мастерство. Но вы похоже не тот, за кого я вас приняла. А не поправили меня лишь для того, чтобы примазаться к геройской фамилии. Что ж, маг, который считает, что отец-герой делает его значимее - достаточно глуп, чтобы позволить себе посчитать прекрасной - скукой. - Финниган фыркнула и собралась уйти победительницей, но ответ противного конечно-же-Альбуса-Поттера заставил ее остановиться и резко развернуться, зло сузив глаза.

Это что, объявление войны?

Отредактировано Maoliosa Finnigan (2017-08-19 12:00:26)