ОЛИВЕР ХЭМИШ ВУД

ВОЗРАСТ: 50, 06/03/1976.
СТАТУС КРОВИ: чистокровный (первое поколение, родители были полукровками)
МЕСТО ПРОЖИВАНИЯ: Чемерицевая улица
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ: Гриффиндор'94;
Глава Отдела магических игр и спорта в ММ, в общественных организациях не замечен. Доход выше среднего;

jack davenport

ИНВЕНТАРЬ

СОЦИАЛЬНАЯ ПОЗИЦИЯ

Волшебная палочка из пихты и волоса из гривы единорога;
Старенький Нимбус 1900, который хранится дома исключительно ради того, чтобы после бутылки огневиски с Уизли-Джонсонами сотрясать им пространство и вспоминать школьные годы; единственная выжившая в карьеру вратаря Молния Суприм, которую Оливер периодически использует, чтобы поиграть с сыном; Охристый Змей, подаренный коллегами, друзьями и прочими соседями на пятидесятилетие; Стреляный Воробей 2010го года создания, которого Оливер как-то отвоевал у Отдела магического транспорта, и на котором теперь раз в пару месяцев пытается не убиться; крылатые ролики 44 размера и волшебный велосипед жены, на котором Оливер не может продержаться и трех минут.
+ Совенок виргинского филина, которого Вуд взял на передержку, чтобы отдать отцу, но успел привязаться до его приезда и теперь иногда носит на работу на плече, по-пиратски, потому что малыша нельзя оставлять одного.

Весьма аполитичен в силу некогда близкого знакомства с нынешним министром; доверяет ей чуть более, чем полностью, но от многочисленных организаций старается держаться подальше, слишком погруженный в проблемы магического спорта. Тем не менее, к враждебно настроенным волшебникам относится со сдержанным неодобрением и старается надолго с такими в одном помещении не задерживаться.
Решительно против слияния – уверен, что многочисленные факты гонений в истории маглов лишь подтверждают их неспособность воспринимать новое как новое, а не как потенциально опасное, и рисковать жизнями ради притянутой за уши толерантности не готов. Тем не менее, не против медленной интеграции маглов в волшебный мир, особенно в случае родственных связей маглов с маглорожденными волшебниками.

УМЕНИЯ И НАВЫКИ

– летает на всем, что способно взлететь (за последние десять лет зачастил в Отдел магического транспорта, где нашел себе друзей-экспериментаторов предпенсионного возраста);
– вероятно, как и многие люди, свидетельствовавшие и пережившие Темного Лорда, Оливер до сих пор периодически перелистывает книги по ЗОТИ и тренирует обретенные в юности навыки; в школе был неплохим дуэлянтом, сдал экзамен по аппарации (хотелось бы сказать, что тут, как на велосипеде, но в случае с Вудом это не показатель), патронус – короткохвостый кенгуру (в существовании которого Оливер до сих пор сомневается, хоть и видел его когда-то в детской энциклопедии);
– навыки оказания медицинской помощи при травмах (проходил курс вместе со своим первым составом Паддлмир Юнайтед);
– хороший руководитель, но иногда доходит до крайностей; способен жить на подножном корме, пока жена не обнаружит и не начнет запаковывать ланчи в дорогу.

ОБЩЕЕ ОПИСАНИЕ

Из спорта и музыки нужно уходить до того, как твои шестеренки начнут разлетаться по трибунам в недоуменные лица фанатов – об этом Оливер узнает достаточно рано, чтобы не выставить себя идиотом, но и достаточно поздно, чтобы успеть морально подготовиться. Еще не разменяв пятый десяток, он передает свой командный номер в молодые, не успевшие зачерстветь от мозолей руки (у них все еще впереди) и отползает, как пришибленный воскресной «толстушкой» Пророка, престарелый кот. Диван, на котором Оливер проводит следующие три недели, за все свое десятилетнее существование в доме Вудов не знал такого счастья, поэтому по-хозяйски заботливо впитывает в себя углеводные крошки и пятна от сливочного пива. На четвертой неделе миссис Вуд забирается под нежную руку мужа и ненавязчиво интересуется его планами на будущее.
– Нет никаких планов, – безлико отвечает Оливер, обнажая успевший стереться за годы английской жизни акцент. – Дальше только старость. Хруст некогда вывихнутых костей, морщины и седина в волосах...
– Ну, достаточно, – обрывает Зоуи, – состаришься, когда я разрешу, понятно? Ну-ка, поднимайся.
– В этом дряхлом теле не осталось сил на борьбу… Оставь меня, жена, брось на растерзание судьбе… Ай! Эй! Кусаться – против правил, ЭЙ!
В Отдел магических игр и спорта Оливер просачивается на спор. Зо самым бесстыдным образом берет его на слабо, запуская бешено трепещущую в спортивном теле энергию в произвольное русло, и, к сюрпризу обоих, довольно быстро Вуд старший и относительно главный проваливается в новую жизненную нишу. Его отчаянная и бесконтрольная страсть к квиддичу возносит его сначала к организации Чемпионата мира (при условии, что на бумагах его должность звучит чем-то вроде «старший помощник ответственного по организационным делам Британского сектора», но Вуду все равно удается пропихнуть свои идеи через многочисленные инстанции), а потом и над всем Отделом магических игр и спорта – исключительно потому, что на момент зарядившей активности Оливера в отделе нет ни одного человека, способного составить ему конкуренцию. До прихода Вуда на свою первую должность, работают там преимущественно волшебники, не дотянувшие до Магических происшествий и катастроф и Магического правопорядка, и утратившие всякую мотивацию двигаться вперед.
Оливер смотрит на фарфоровые чашки с травяными чаями и стопки сворованных у коллег модных журналов, но видит совсем не равнодушные лица, а будущие перспективы. Он видит возможность наконец протолкнуть идею набора команд с шести лет (даже маглы учат детей с раннего возраста), введение экспериментального транспорта на полях для квиддича и пересмотр откровенно устаревших правил. Он видит прямое взаимодействие с командами, и как только становится главой отдела, отправляет тренерам сов с вопросом «Что вам необходимо?». Сначала они не отвечают; среди игроков бытует застоявшееся мнение, что Отделу магических игр интересны только плевки в потолок. Тем не менее, Вуд настойчив и неумолим, и его откровенно отвратные вдохновенные речи все-таки умудряются пробить эту стену.
Через пару лет его царствования в Министерстве, из безжизненных уставших работяг Отдел магических игр и спорта превращается в первоклассную команду по выполнению поставленных задач. Иерархию Оливер выстраивает такую же, как некогда на красно-желтом факультете перед выпуском – сделай или умри, пытаясь. В отличие от себя семнадцатилетнего он внимательнее относится к потребностям игроков подчиненных и не загоняет их до брошенных в спину проклятий; но умудряется содрать три шкуры с любого, кто пренебрежет своими прямыми обязанностями. Вместе с тем Вуд выводит их в паб по пятницам и на все матчи, требующие внимания с трибун (стоит ли уточнять, что абсолютно все матчи Вуда-младшего этого стоят?).
///
Пятьдесят лет назад Оливер Хэмиш Вуд родился в семье шотландских полукровных волшебников. Если бы каноны магического мира действительно существовали, можно было бы сказать, что именно по ним из Оливера растили хорошего человека и сдержанного юношу, поэтому неудивительно, что вырос он именно таким: способным заботиться о других и напрочь лишенным внимания к себе самому. Общее благо, будь то победа Гриффиндора над другими факультетами или победа Гарри Поттера над главным злом магического мира, всегда стояло в начале его списка ценностей. Вероятно, не подсовывай Перси тарелку с сэндвичами Вуду прямо под нос пару раз в день, на седьмом курсе Оливер упал бы с метлы от истощения и поднять его не смогла бы даже крепчайшая из настоек.
Внутренний перфекционист не позволил ему скатиться до излюбленного стереотипа о бестолковых спортсменах (для этого в Хогвартсе уже была команда Слизерина), поэтому к большинству дисциплин Оливер оказался намертво припаян потребностью быть не хуже других. По этой причине, главными союзниками Вуда последние четыре курса были бледно-фиолетовые синяки под глазами, от которых не спасали даже расслабляющие зелья мадам Помфри (благослави Мерлин эту женщину).
С тех пор, без вида общей потрепанности Оливера в обществе не признают и иногда даже не пускают на порог, пока он не растреплет прилизанные заклинанием волосы и не изобразит предсмертное лицо.

Losin' you would end my life, you see
'Cause you mean that much to me /с/

Любить Оливера непросто, но он делает все, чтобы Зоуи не заметила этого сразу. Он говорит – и он действительно так считает – скрывая трепещущее сердце за лукавой улыбкой:
– Мы были рождены друг для друга, – а она смеется, хватаясь ладонями за стол, и выдыхает сквозь смех:
– Могу поспорить, с твоими фанатками это срабатывает.
– Не могу утверждать, не пробовал.
– Я обручена, мистер.
– У каждого человека должно быть хобби.
Чего Зоуи еще не знает, собирая чемодан за две недели до назначенной свадьбы – Оливер был рожден не только для нее; сердце вратаря Паддлмир Юнайтед плотоядно сцеплено в союзе с лучшим спортом волшебного мира, и эта почти фанатичная связь не способна оборваться из-за связей личных. Они потом расскажут Рори о том, как встретились и полюбили друг друга с первой секунды, как тромбоны играли над головами и прохожие хлопали в унисон; но на практике, перед тем, как стать миссис Вуд, Зоуи уходит от Оливера дважды.
В первый раз ее уводит бывший однокурсник, затесавшийся в квиддичное окружение со всеми своими свободными от дел часами, пока Вуд с пяти утра и до десяти вечера пыхтит на поле, пытаясь выжать из своих объективно средних способностей больше физического максимума. Зоуи он видит только спящей или насмешливо катапультирующей ложку овсянки ему в лицо за завтраком; ей восемнадцать, она любовь всей его жизни и увести ее оказывается проще, чем Оливер мог бы предположить. Месяца отношений выходит недостаточно для шести последующих – полных отсутствия и безучастия – и Вуд, с разбитым сердцем и потухшим взглядом, отпускает ее в объятия какого-то курносого Фрэнка. Его портрет появляется в раздевалке Паддлмир Юнайтед исключительно для того, чтобы ежедневно подвергаться истязаниям со стороны команды; и Оливер чувствует себя самую малость лучше.
Парадоксально, но полностью разнесенный на любовном фронте, Вуд внезапно становится лучшим вратарем своего поколения. То ли годы практики наконец решают проявить себя, то ли абсолютно несчастный Оливер намного талантливее себя счастливого, но за следующие два года он умудряется побить всемирный рекорд по перехваченным квоффлам и из звезды среднего звена перерасти в полноценную медийную. Перед чемпионатом мира его приглашают в сборную Англии и вместе с ней Оливер доходит до полуфинала, но во время одной из промежуточных тренировок ему в руки попадает заговоренный мяч, и от халатно наложенного заклятья Вуда едва не разносит на куски. За финальными играми чемпионата ему приходится наблюдать из Больницы Св. Мунго, перебинтованному с головы до ног и бережно укутанному в халат, употребляющему в рацион исключительно пуддинги и желе. Зоуи узнает об этом из «Ежедневного Пророка» и прорывается сквозь стену фанаток перед больницей, а затем и стену медсестер перед палатой, чтобы самостоятельно убедиться в относительной целостности своей бедовой второй половины.
– Не переживай, мои good looks они обещали восстановить, – шутит Оливер, когда Зоуи встревоженно зажимает губы ладонью, чтобы не издать какой-нибудь панический вопль.
– Лучше бы им хорошенько постараться, а то Больнице Св. Мунго понадобится своя больница.

Look at my son.
Pride is not the word I'm looking for ·
There is so much more
Inside me now/с/

Long story short: они женятся.
– Ты слышала? Наш ребенок решил взять твою фамилию. Пятнадцать лет квоффлы пересчитывали мне зубы, чтобы потомство могло мною гордиться, а оно решает взять фамилию жены!
– Пааап...
– Сыновья всегда любят матерей сильнее, смирись с этим. Надо было заводить еще детей, глядишь, один из них оказался бы девочкой.
– Еще детей? Мне хватает одного для разбитого сердца, а ты предлагаешь еще?
– В общем-то, а почему бы и нет? Представь, эти маленькие топающие ножки...
– «Пап, пап, а давай играть в динозавра?». Теперь-то в динозавра уже не поиграешь.
– Вы ужасные люди!
Оливер становится отцом внезапно; вчера он еще суетился вокруг Зоуи, попеременно настаивая присесть и не цепляться за  тяжелое, а сегодня его колени подгибаются, и пара крохотных любопытных глаз разглядывает его из одеяльного свертка. Оливер настолько шокирован происходящим, что может только молчать и отстреливать жену растерянными взглядами, мол, смотри, что это еще такое? Кризис отцовства охватывает его прямо там же, под растроганные всхлипы многочисленных шотландских родственников и не таких многочисленных – английских; и все три тома «Как воспитать маленького волшебника в XXI веке: пособие для отчаянных и отчаявшихся» выветриваются из головы под звон соскакивающей с тумбочки вазы.
Рори оказывается отличным парнем. Оливер и Зоуи замечают это уже на вторую неделю их возвращения домой (первую они тщетно пытаются принять факт отсутствия сна в их жизни), поэтому с того момента и до сегодняшнего дня периодически перемигиваются и отвешивают друг другу high fives за создание такого замечательного ребенка. Он лучше всех рисует. Он ярче всех улыбается. Он уже в три года держится на метле как прирожденный спортсмен (и да, Оливер держит его во избежание, но начинающим звездам надо помогать!).
К квиддичу, впрочем, младший Вуд относится с прохладой, и первой на это обращает внимание Зоуи.
– Просто попробуй отпустить ситуацию, – советует она.
И Оливер отпускает. Он отпускает ее, когда тащит сына на все домашние матчи и на Чемпионат мира, а потом покупает ему пижаму с Паддлмир Юнайтед. Он отпускает ее, когда забрасывает в стопку подарков «Историю квиддича». Он совершенно точно уже полностью отпустил ее к моменту, когда Рори сажают на Хогвартс-экспресс, – и проглатывает десяток советов о том, как оказаться в факультетской команде (на тот момент Вуду уже даже неважно, команда какого факультета это будет).
Любопытно, что когда Оливер действительно разрывает связь с надеждами на будущее Рори в квиддиче, в сыне внезапно просыпается спортсмен.
Только тогда Вуд наконец понимает, о чем говорили близнецы, когда высмеивали его попытки вдохновенных речей.

СЛАБОСТИ

СТРЕМЛЕНИЯ

боится перспективы военных действий – даже спустя такое количество лет все еще не любит вспоминать Битву за Хогвартс и предшествовавшие этому события; по-отечески проживает различные градации страха, связанные с жизнью Рори: что отцовский опыт не даст ему побить свои рекорды, что он не сможет реализовать себя, что он станет одним из тех одиноких некогда успешных спортсменов, которые умирают в 90 лет в нищете.

содействовать британским квиддичным командам до своего последнего вдоха.

СВЯЗЬ

УЧАСТИЕ В СЮЖЕТЕ

лс пжлст

активное