Прелюдия.

Пожалуй, то была лучшая пятница в её жизни.
Нет, без шуток. У неё было так много разных пятниц за всю жизнь, что и сосчитать тяжело. Но именно эта пятница потихоньку начала возвращать ей веру в человечество. А началось всё достаточно банально – пробежка, душ, кофе, поход на работу, половина вчерашнего пирога в ящике и недоделанная лягушка из бумаги. Сейчас на секунду может показаться, что все эти министерские работники просто ничего не делающие разгильдяи. Однако же нет, вы глубоко заблуждаетесь. Лягушку было очень важно доделать до конца дня, ведь она поспорила со своим коллегой, что сможет сделать простую лягушку оригами всего за неделю. И если у коллеги бумажное чудовище было уже практически закончено, то Турпин остановилась на втором шаге и искренне недоумевала, в какую сторону надо складывать этот чёртов лист. Но лицо при этом делала важное-важное, подстать товарищам аврорам, которые, по большому секрету, занимались на работе приблизительно тем же самым, но лица их были ещё более важные и озабоченные, чем лицо Тилли. А какой же предмет спора? Бутылка добротного выдержанного огневиски, которую Турпин никак не могла упустить из своих рук. К слову, она могла купить себе три таких при большом желании, но тут важно был элемент спора. И потому, смотря на кусок бумаги, она снова начала вертеть его в руках, пытаясь осознать, в какую же драклову сторону его всё-таки надо сложить.
А что пирог? Ну ладно, тут будем честны: пирог – это просто пирог. Он просто вкусный.
И тот самый пирог она в задумчивости жевала на совещании, когда их шеф, нежданно-негаданно, сообщил о повышении Турпин. Она повернула к нему голову, но жевать не перестала. Коллеги смотрели на неё с немым укором в глазах, но Тилли не останавливало и это. Нельзя оставлять пирог. Ни в коем случае. Стоит только выпустить его из рук – всё, считай, что у тебя больше нет пирога. От того девушка слегка привстала со стула, откусила очередной кусок и сказала:
- Болсое пасибо, боф, - и снова опустилась на свой стул.
Никто не понимал, почему ей прощают такие выходки. Но за четыре года к ней все уже настолько привыкли, что не представляли отдел без неё. Да и работником она была ответственным. И то, с каким удовольствием она влезала во всякого рода споры, упорно отстаивая свою точку зрения, откровенно забавляло коллег. Такого ценного сотрудника просто нельзя было терять.
Очутившись на пороге своей квартиры, первое, что сделала низенькая и хрупковатого вида Турпин – подпрыгнула на самодельный турник в дверном проёме кухни и сделала несколько подтягиваний. Пожалуй, этого на сегодня достаточно. Ну, можно ещё пару раз скрестив ноги. Ну ещё парочку на одной руке…и на второй. Ну ладно, всё, достаточно. Тилли прошла мимо зеркала и подмигнула себе. Выглядит, конечно, странновато, но кто-то же должен её любить? Пускай будет хотя бы отражение в зеркале.
Полчаса спустя бутылка огневиски была откупорена, пробка приложена к носу, букет разложен на ноты и прочее бла-бла, которым любит заниматься Тилли, считая себя изысканным гурманом. Но главное было совсем не это…в её почтовом ящике дожидался новенький, с блестящими страницами каталог «Ведьмино хозяйство». Вам нужен садовый ящик на сто пятьдесят орущих мандрагор? Пожалуйте, их есть у нас. Или может вам надо запонки на мантию, которые «будут отлично сочетаться с цветом вашей кожи?» Легко, скажите куда доставить. А уж раздел кухонной утвари был и Тилли самым любимым. И её ничуть не останавливал тот факт, что кухня её была размером пять на три квадрата, и половина из того, что она заказывает, годами пылится на полках даже не распакованное. В хозяйстве всё пригодится, не так ли?
В дверь постучали в тот момент, когда стрелка часов подбиралась к девяти вечера. Турпин не просто никого не ждала, так она и видеть то никого не хотела. А кто ей, собственно, сейчас нужен? Вся необходимая компания у ней уже имелась: алкоголь, журнальчик и нарисованный чайник со страниц каталога, который уговаривал его купить. Ага, сейчас. Три его собрата уже пели под рукомойником оду одиночеству и безразличию.
В дверь снова постучали. Тилли неохотно потащилась в прихожую и открыла дверь, забыв. Что была она всего лишь в одном коротком шёлковом халатике. Слава Мерлину, он был целомудренно подвязан пояском, и так целомудренно прикрывал все те места, что принято скрывать от посторонних глаз. За дверью оказалась одна из её коллег по имени Джеки.
- Воу-воу-воу, детка, полегче… - она не без интереса окинула взглядом фигурку Тилли, - ещё слишком рано, - она вновь прошлась взглядом по её фигурке, остановившись глазами на уровне её груди, - Хотя….нет-нет, ещё слишком рано. Давай, Турпин, одевайся.
- Какого дракла, Джеки? Куда ты пытаешься меня затащить? – Тилли, скрестила руки на груди, показывая тем самым, что никуда она идти не собирается. Обычно, она была более-менее радушной хозяйкой, но когда её отвлекали от её любимого дела, она становилась самой настоящей букой.
- Одевайся я тебе говорю. Мы идём праздновать. Развлекаться. Понимаешь меня? Раз-вле-кать-ся. Это значит получать удовольствие от жизни. И, если надо, я могу раздвинуть тебе ноги, и проорать это слово в твою вагину, ведь она наверняка уже забыла, что это значит. – Джеки обошла Тилли и проникла вглубь её квартиры, и тут же проследовала на кухню, - Мерлин мне в сиськи, ты что, опять заказываешь это дерьмо? Турпин, я подарю тебе сорок кошек, и, надеюсь, они проссут тебе эти журналы!
Тилли закатила глаза и закрыла за Джеки двери. Впрочем, а почему бы и не развлечься? Ведь нужно иногда выходить из зоны комфорта. Может быть, сегодня особенная ночь?
Нет, Тилли так не думала. Она лишь надеялась, что если пойдёт за Джеки, то та не станет дарить ей сорок кошек.
Что угодно, только не их.

And now…

- Неплохое тут местечко. Джеки, ты слышишь меня? Дже….ой, да ну тебя к чёрту.
Было весело и шумно. Тилли лишь однажды была в этом месте, сюда её приводил Бен пару лет назад. Этот чёртов ублюдок приводил её сюда, а потом просто взял и сбежал. Утром он клялся в вечной любви, а потом, видимо, поклялся в вечной любви её деньгам и ценностям, и просто свалил. Да ну его туда же, куда он сейчас имеет свою новую подружку. Нужно было срочно забыть всё это.
Турпин пила уже третий по счёту разноцветный коктейль, и язык у неё сделался цвета фуксии. Не такой фуксии, каким обычно привыкли видеть этот цвет, а с примесью лилового заката. Боже мой, даже тут она не могла просто отключить свои мозги. Отключить мозги…ей подмигнул парень, что сидел за столиком напротив. Он был такой милый, с кроткой стрижкой и бутылкой огневиски. Один с огневиски за столом. Мерлин, да это же мечта. Неужели ты посылаешь Турпин знак свыше? Тилли отвела взгляд, но её щёки предательски налились румянцем. Алкоголь потихоньку проникал в голову, ноги становились ватными, Турпин менее соображающей. На ней была помада алого цвета и каблуки больше пяти сантиметров. И, хоть и сложно в это поверить, лифчик с пуш-апом. Кажется, кто-то сегодня действительно собрался оторваться. Джеки в этом время самозабвенно целовалась с кем-то из театральной труппы, и в гриме было не определить, какого пола это чудесное создание.
Между тем, парень продолжать смотреть на Тилли и подмигивать ей. Она сначала решила не обращать внимания, но всё же, спустя какое-то время, решила просто отпустить ситуацию и посмотреть, чем же всё это может закончиться. В её броне была пробита брешь, и она заигрывающе помахала ему ручкой.
Давай, маленький пупсик со стрелами, делай свою грязную работу. Главное – не промохнись.