[NIC]Shiera[/NIC]

Твоя семья всегда была странной, думаешь ты, стоя в середине цветущего сада. Лучи солнца играют в твоих волосах, заставляя их светиться серебром. Ты легко улыбаешься, а юнец, мальчишка Редвинов, стоящий перед тобой, явно думает, что это от его рассказа. Склоняешь головку на бок, позволяя волосам волной упасть вслед за движением – он замолкает на долю секунды и смотрит.
И смотрит, а ты серебром смеёшься, когда он смущенно поднимает глаза и продолжает говорить. Все же их, этих мальчишек-лордов, слишком легко заинтересовать – всего лишь пара улыбок, они сложат все у твоих ног.
У твоих ног всегда было самое главное – твои собственные братья, по сравнению с которыми все остальные меркли, исчезали. Разве могут эти маленькие дети, - которые по возрасту считают себя мужчинами, - даже пытаться стать вровень с ними? Они были другими.
Они были другими всегда. Деймон – твой самый старший брат. Нет, был, конечно, ещё Дейрон, но он почему-то всегда уходил из определения братьев, будучи человеком сторонним, с которым вы виделись не часто: в детстве, когда можно было бы установить какие-то отношения, ты не интересовала его, а потом он тебя. Твоим самым старшим братом был Деймон Блэкфайер.
Деймон Блекфайер, потрясающе красивый, смелый, пусть и самолюбивый, - впрочем, до яда от Эйгора все в нем было в меру, - был прекрасным братом, который совмещал приятное с полезным: даря тебе подарки и уделяя внимания, он получал любовь народа, который это видел, но и ты делила все это с ним. Ты прекрасно помнишь, как он, старший брат, чья мать взяла тебя к себе после того, как твоя собственная умерла родами и тебя выпустили с няньками из башни в твои пять, бегал за тобой по саду под смех Дейны, крутящей в тонких пальцах свой любимый кулон, крича тебе, что ты непокорная, едва останавливаясь, чтобы почти незаметно поклониться отцу и кивнуть мимо проходящему Дейрону. Даже Эйгон недостойный улыбался, видя такого живого, молодого и ещё не отравленного сына. Может быть, именно поэтому он отдал Блекфайер именно ему – первая капля яда в крови. Ты так хорошо это помнишь… А помнит ли Дейрон, чьё отражение ты видишь в воде, когда он приближается?
Приближается он, как когда-то второй мальчик, в отличие от вас темноволосый и темноглазый, приблизился к Деймону до того, как ты появилась в их доме. Эйгор всегда был хмур, скор на злость и на действия. Он всегда пытался стать любимым своей семьей, людьми, но всегда терпел фиаско. Он смотрел на всех своих братьев с завистью. У Дейрона была корона. У Деймона – любовь всех, кто его окружал. У Бриндена все, что мог дать ему двор, будь он даже кровным братом принца-наследника. Эйгор же не имел ничего. От того яд и тёк.
Яд и тёк, но если Деймона травили лестью, то для Бриндена было все другим. Именно он, Риверс-Блэквуд, мальчик Милессы, привёл тебя к остальным братьям первый. И именно на него обрушивался поток зависти Эйгора и любви Дейрона вместе с его матерью. Ты помнишь, как старая королева-септа оберегала его. Как учила жить правильно, в то время, как Дейна легко врывалась в твои комнаты, прихватывая с собой Джека и Джейн Уотерс, и кричала, что вас ждут великие дела, никого не слушая. Вам было весело…
Вам было весело когда-то, в далеком детстве. Даже Эйгор был спокойнее настроен ко всем. А потом что-то случилось. Возможно, случилась ты.
Возможно, случилась ты, выбравшая одного брата, но вместе с тем забравшая себе и второго. Настолько, что ни Эйгор, ни Бринден никогда не смогут больше остаться для тебя просто братьями. Только старший из них тебе никогда не был нужен. Маленькая тайна.
Маленькая тайна. Но это не так важно. Важнее то, что сейчас Бринден все ещё тебя любит, не смотря на то, что он – сын вашего отца. Важнее то, что сейчас Эйгор отправлен тобой, а Деймон – Эйгором. И ты знаешь…
И ты знаешь, что Деймон не просто так приходил к тебе, когда малышка Дейенерис пряталась за гобеленом. Блекфайер не лгал тебе, говоря все, что он пообещал злому клинку, раскрывая тебе свои карты. И ты даже не сомневаешься, что, уйди ты с ним, для тебя правда ничего не изменится.
Не изменится до тех пор, пока Эйгор Риверс не развяжет новую войну. Бринден тоже это понимает – ваш брат не успокоится, пока не получит все, что желает. Но тебе важно среди всего этого одно – чтобы Бринден остался цел. Так было всегда.
Так было всегда. Ты вспоминаешь смех Деймона, единственного, кто сразу понял, что Эйгор – это игра. В глазах брата был лишь смех, никакого осуждения. Он всегда, ещё в раннем детстве говорил, что вы с младшим из братьев всегда ходите вместе, он понимал, что это – связь. Все остальное – игра.
Игра. Деймон, как и ты, всегда знал, что все вы, дети Эйгона Недостойного в первую очередь отравлены при рождении вашим отцом.
Вашим отцом отравлен и Дейрон, который смотрит на тебя, когда мальчишка, пытающийся тебя заинтересовать, уходит под взглядом короля. Ты легко улыбаешься ему вслед, а потом, повернувшись, смотришь на брата-короля, который в отцы тебе годится.
В отцы тебе годится, хотя с Деймоном у них разница в годах небольшая. Только Блекфайер с его жизнью в глазах… всегда казался тебе намного моложе, чем законный сын старого короля. Иронично: Деймон Блекфайер был в два раза красивее своего старшего брата, в два раза любимее народом… и в два раза более ведомым. Последнее – это то, что ломало всю картину, что вело к трагедии.
К трагедии, знаешь ты, ведь ваши братья будут воевать. Бринден, ночью крепко прижимая тебя к себе, шепотом рассказывал тебе все, что знает, а ты, уткнувшись носом в его шею, просто молчала, когда он повторял тебе, что если ты передумаешь и захочешь идти за Деймоном, он будет с тобой.
С тобой. Это же тебе говорил и Эйгор этим же утром, что Деймон откроет для вас новый мир, который не смог дать вам отец – вы все обретёте своё место. Ему было мало, что вас узаконили. Ему было мало зваться лордом. Эйгор желал быть принцем, а ты смеялась ему в лицо, говоря, что корона только тяжестью ляжет на плечи и станет грузом. Он злился и сжимал твои руки до красных пятен, чтобы потом подчиниться и стирать их. Забавно.
Забавно, но Дейрон считает, что прерванная беседа была увлекательной? Или он просто иронизирует? По его мертвому лицу, сосредоточенному на другом, можно сказать, что ему все равно. Это была всего лишь вежливость.
Всего лишь вежливость, а он просит пройтись тебя по саду. Ты легко улыбаешься и делаешь шаг. Кажется, ты знаешь, куда дует ветер.
Ветер ты всегда любила, Дейрона – нет. Он всегда себе слишком много позволял, слишком много вмешивался, пусть не в твою жизнь, но в ту, другую, с которой ты была связана, которая принадлежала тебе так же, как твоя собственная. И король говорит…
И король говорит, а ты смеёшься звонко, откидывая головку назад. Смотришь на него разноцветными глазами, в которых пляшут искры легкой насмешки: конечно, ты все знаешь от Бриндена. Как бы Дейрон не пытался, ему не сломать связь. Он может лишь разорвать свою собственную с младшим братом. Видимо, поэтому он после первого раза больше не пытался ничего делать – пропавшего на пару недель Бриндена, игнорирующего брата вне общей работы, ему хватило. За тот поступок Риверса ты обожала ещё больше, и, пожалуй, если бы он подловил тебя в нужный момент, все же бы ответила «Да», но вместо этого предпочла отвлечь его по-другому.
- Неужели наш король желает слушать мнение младшей сестры? Какая роскошь, - голос-мед.
Голос-мед, мелодия тиха, но ирония сквозит во всем. Ты смотришь на брата, делая прямую отсылку к его родной сестре – мнение Дейенерис он так и не спросил. И даже не попытался с ней поговорить, в итоге пришлось тебе, а он ведь мог бы быть мягче, чем ты со своими жизненными уроками и отсылкой к Деймону, о которой король так и не узнал.
- Приду. Это все, что ты хотел спросить, Дейрон? – если он только пришёл пригласить тебя, то ваше общение закончилось.
Ваше общение закончилось, если это все, что он хочет сказать. Ты достаёшь из-за ткани платья кулон, шнурок которого скрывает массивное ожерелье, такое привычное для тебя. Дракона из золота крутишь между тонких пальчиков, как когда-то и его первая хозяйка – Дейна.
- B последнее время слишком часто меня навещают разные люди. Недавно, допустим, ещё раз приходил мой брат, Дейрон. Забавно, что он сумел остаться незамеченным, не считаешь? - не пряча кулон.
Не пряча кулон, оставляешь его на ткани, чтобы ваш брат-король понял, что он уже второй, кто пытался с тобой поговорить. Деймон приходит после свадьбы Дейенерис говорить с тобой почти каждый день.
Деймон приходит после свадьбы Дейенерис говорить с тобой почти каждый день. Он не заводит разговоров о войне, надеясь убедить тебя одним своим присутствием. Он просто вспоминает прошлое, заставляя тебя улыбаться и смеяться с единственным человеком, которого ты считаешь своим настоящим братом без примеси чего-то, что это братско-сестринское отношение могло бы деформировать. Деймон, как в детстве, смеётся над Эйгором, сидя с тобой, говоря, что он весь горечь и сталь, горькая сталь, злой клинок, не понимая, что сам им же и отравлен. Он говорит о Бриндене, прикрывая глаза, жалея, что упустил его, самого талантливого из вас. Он смотрит на тебя, зная, что тебя так же, как и его, любят. И самое главное, любят два других ваших брата, которые сделают все…
Все, что может принести ему победу, ради тебя. Ты вспоминаешь…
Ты вспоминаешь ещё раз, смотря на Дейрона, как Деймон, такой взрослый в свои двадцать четыре, нёсся за тобой четырёх лет по саду, едва не налетая на Дейрона, едва кивая, и крича под смех своей матери тебе что-то. И улыбаешься.
И улыбаешься, зная, что хочет Дейрон на самом деле – Бриндена. И, возможно, тебя тоже, ведь обоих Риверсов боятся, каждого по-своему, Дейрона недолюбливают за засилие дорнийцев при дворе, и лишь тебя и Деймона любят той любовью, которая заставляет принимать все ошибки.
Все ошибки ты Деймону простишь, пусть вы такие разные. Но до этого момента вы всегда соглашались в одном – Дейрон Таргариен не стоил ни капли вашего внимания.