Оставался всего месяц до экзаменов. Жуть. Конец весны никогда не был легким в Хогвартсе, но нужно было доучиться до седьмого курса, чтобы вкусить его. Тот самый ад. Ведь СОВ по сравнению с ЖАБА просто нервно курили в сторонке. То тут, то там можно было застать семикурсников, судорожно за месяц пытающихся вызубрить всю школьную программу. Наивно с их стороны, признаться, но разве им давали выбор? Когда тебе шестнадцать-семнадцать лет, думать хочется явно не об экзаменах и не о дальнейшей жизни (собеседование с деканом на предмет будущей карьеры Амелия до сих пор вспоминала с ужасом), а о прогулках, друзьях, романах и прочей подростковой ерунде.
Девушка раздраженно откинула конспект в сторону и, подтянув колени к груди, обиженно нахмурилась. Трансфигурация никогда не была ее сильной стороной, да и как тут заниматься, когда солнце так припекает, что даже гигантский кальмар высунулся чуть из озера, чтобы подсохнуть под жаркими лучами. Фыркнув, Эми стянула с себя форменную мантию, скомкав и бросив в сторону. Следом отправился черно-желтый галстук. Подумав немного, Амелия выправила блузку из юбки, а затем сняла и туфли, с наслаждением опуская голые ступни в прохладную траву. Она сидела в тени дерева на берегу озера, а ноги подставила солнечным лучам. Загорает типа, ага.
Младшекурсники, которым, по идее, тоже надо было готовиться к экзаменам, играли неподалеку. Какие экзамены у, в сущности, детей? Вот они, побросав конспекты, поставили своей целью окончательно вывести кальмара из себя. Но у озерного жителя сегодня было явно благодушное настроение – он лишь шевелил лениво щупальцами, брызгая водой в надоедливых детей, что вызывало их довольные визги.
Дав себе несколько минут понаблюдать за водной битвой, Амелия глубоко вздохнула и вновь потянулась к трансфигурации. Увидев неровные строки букв, формул и собственных рисунков на полях, она глубоко вздохнула еще раз. Мысли были где угодно, только не здесь. Об экзамене думать не хотелось. О прогулках, друзьях и любви, впрочем, тоже. С каким-то садистским наслаждением она возвращалась и возвращалась к разговору с деканом факультета о своем будущем.
- Мисс Томпсон, что вы думаете о своей будущей работе?
- Ну, она у меня непременно будет, профессор, - попыталась отшутиться девушка.
- Мисс Томпсон, вы же понимаете, что ваша взрослая жизнь не за горами, - попыталась достучаться до студентки декан.
- Понимаю.
- Итак… - преподаватель поправила и без того идеально ровные стопки брошюр.
- Я стану художником.
- Художником…
- Да, знаменитым художником. Прославлюсь и открою свою галерею…
Тяжелый вздох декана как сейчас звучал в ушах Эми. Понятное дело, она говорила несерьезно. Она была уже не ребенком, знала, что рисованием много денег не заработаешь. Да и не хотелось этого. Рисунки были ее хобби, она творила, когда хотела. Но надо было что-то сказать декану. Ляпнула первое, что пришло в голову, а потом выслушивала пятнадцатиминутную лекцию о бестолковой молодежи.
Томпсон поймала себя на бездумной зарисовке водной битвы на свободном месте в тетради. Еще раз вздохнув (как она еще гипервентиляцию легких не сделала?), она дунула на мешавшуюся челку. «Так, Томпсон, соберись. Трансфигурация сама себя не выучит», - подумала она. Мотнув головой, она вернулась на пару страниц конспекта и принялась читать. Уже в двадцать пятый раз один и тот же абзац, кажется. Наверное, зря она пришла заниматься сюда. Надо было идти в свое место. Все равно о том закутке знал, кажется, только Ал – по крайней мере, за семь лет обучения других студентов, нагло посягающих на тихие уголки, не нашлось. При мысли о своем слизеринском приятеле Эми улыбнулась и подняла голову от конспекта, осматривая студентов. В такую погоду никто не хотел торчать в душном замке, но знакомой темноволосой макушки видно не было. Девушка еще разок вздохнула, положила конспект на колени и принялась читать, параллельно заплетая длинные волосы в косу. Как же жарко…