Лето медленно уходит, скоро начнётся учеба. Эйгон уже которую неделю страдает, говоря, что каникулы прошли слишком быстро, что он хочет еще побыть дома, но тут же передумывает, когда младшие братья ураганом повисают на нем и требуют внимания, ведь дальше школа, он будет занят, а они маленькие и обожают брата. Ты смеёшься.
Ты смеёшься, думая, что каждый новый год, пусть всего лишь учебный, несёт что-то новое. Поскольку Рейгар и, по его словам, его новая северная жена, не желают, чтобы вы общались с братом, было решено применить хитрость – вы отправитесь в школу.
В школу, хотя раньше учились на дому. А оставаться там или нет – выбор будет за вами. Ты думаешь об этом, читая книгу, которую посоветовал дедушка, а время летит.
Время летит. Настаёт время первого школьного дня, вы собираетесь, прихватываете с собой Ренли, который весело болтает и рассказывает о школе – он там учится давно, ты идёшь в его класс, а Эйгон в класс вашего брата.
Вашего брата, которого вы не знаете. Ты треплешь Эйгона по голове, желая удачи, а он фыркает, говоря, что все прекрасно, и бежит на урок.
Урок ваш проходит спокойно, вы с Ренли после болтаете, а потом ты решаешь проведать Эйгона, когда друг заговаривает с какой-то девочкой, сидящей позади вас. На половине пути в тебя влетает брат, держащий за руку мальчишку.
Мальчишка, который, как говорит брат, Джон, но Джейхейрис Таргариен. Формулировка так себе, думаешь ты, смотря на мальчишек.
Мальчишек, таких разных, но что-то неуловимо одинаковое в них. Смотришь внимательно, щурясь, как дедушка, раньше ты подражала ему, а теперь делаешь неосознанно.
- Хм… значит, Джон? – обнимаешь мальчишку.
Обнимаешь мальчишку, который совсем точно твой брат. У которого кудряшки и синие глаза, явно от матери, явно от севера.
- Пойдём, надо еще тебя кое с кем познакомить, - хватаешь за руки.
Хватаешь за руки обоих мальчишек, не давая им опомниться, ведёшь к Ренли, знакомишь их, а друг тоже хватает их в обнимание и улыбается.
Улыбается, но диалог прерывает звонок, ты показываешь мальчикам ладонью в строну класса, пора расходиться.
- Еще будет время поговорить, - перехватываешь Эйгона на секунду одного, говоришь шепотом. – Ты пока ему ничего не рассказывай, потом, пусть привыкнет к нам просто.
Эйгон понимающе кивает, мальчишки убегают, снова уроки, которые идут изо дня в день. Ты следишь за мальчишками. За успеваемостью, - Ренли даже сочувственно смотрит на твоих братьев (и что-то ободряюще шепчет им, а ты делаешь вид, что не видишь, но потом даёшь ему подзатыльник, напоминая о порядке), он знает правду и тоже молчит, - за едой и за мелочами. Ваша группка расходится, когда Джон хочет забежать в класс и положить что-то, а Эйгон идет за ним, потому что брат ушёл и не возвращается. А потом…
А потом ты слышишь возмущённый крик Эйгона, и вы с Ренли бежите вперед, чтобы понять, что происходит. Драка.
Драка, но ты отчего-то знаешь, что мальчишки бы не стали без причины, ты вообще не веришь, что они – зачинщики. Поэтому, пока Ренли оттаскивает Джона и Эйгона в крепкие объятия, знакомишь их одноклассников с плинтусом – хорошо, что дедушка всегда благостно относился к твоим странным увлечением.
- Еще раз подойдёте к ним или скажете что-то, что мне не понравится – будет хуже, - спокойно говоришь.
Спокойно говоришь, когда подходит учитель с директором, которые спрашивают, кто затеял драку. Ответ – Джон.
Джон? Ты удивленно смотришь на мальчишку, который, казалось бы, муху не обидит. Но Эйгон объясняет все. Директор что-то говорит, но тебе все равно.
- Позвоните Тайвину Ланнистеру. Дедушке, как попечителю школы, будет очень интересно узнать, что одноклассника его внука обижают с первого класса, а учителя ничего не предпринимают. Нехорошо, хм, - складываешь руки на груди.
Складываешь руки на груди, вспоминая лучший презрительный взгляд дедушки и пытаясь повторить. Вас ведут в приемную и вызывают дедушку, который, заходя, сначала хочет поговорить с вами, не смотря на все попытки директора увести его от вас подальше, чтобы он не услышал вашей версии. Но львы, как и волки, держатся вместе – стая или прайд не так важно.
Важно другое, даже если вы миллион раз будете не правы, дедушка поддержит вас, а потом уже выскажет все и применит взыскания. Но в этот раз вы правы.
Правы, но все равно за начало драки мальчики точно выслушают лекцию о правовом поле их поступка, но дома, когда все эмоции в их головах улягутся,  ты знаешь.
Ты знаешь, дедушка говорит много умных слов и тут же их обьясняет. Эйгон тоже знает о том, что их ждёт, поэтому шепотом предупреждает Джона. Ты вздыхаешь, треплешь их обоих по волосам, шепотом говоря Джону, что дедушка очень хороший и строгий. Ренли кивает.
Кивает, вы все вместе поедете домой, дедушка уже позвал маму Джона. Ты хмуришься – мама Джона не хотела, чтобы вы общались, но без этого не обойтись.
Не обойтись, ведь кто-то из родителей Джона должен его забрать, и уж лучше это будет Лианна Старк, тем более тебе любопытно посмотреть на нее. Что это за чудо такое, из-за которого такое приключилось с мамой? Но сейчас Мама счастлива, это главное, и у вас есть младшие братишки, но все равно… обидно за Элию. И тебе очень интересно увидеть, из-за кого все. Пока нужно подождать.
Подождать. Мама дома хватает Джона и Эйгона, обнимает обоих, осматривает и не говорит ни слова осуждения, когда Эйгон выдаёт все, что было.
- Джон маму защищал, я бы сделал также! – Эйгон эмоциональный.
Эйгон эмоциональный, мама смеётся всегда, что это у него в дядю Оберина – он размахивает руками и не может сдержаться, если его вывести из себя. Она тихо смеётся и обнимает обоих мальчишек еще раз, целуя в щеки.
- Вы оба молодцы, поступили правильно, - она щурится, как будто солнце светит в окна слишком ярко, но это от улыбки.
От улыбки, которая всегда поддержит, а о том, что могло бы быть правильнее, расскажет дедушка, Мама знает и оставляет это ему. Вместо слов она режет апельсиновый пирог (красные дорнийские апельсины самые сочные, вы точно знаете), разливает чай в гостиной на журнальном столике, усаживает мальчишек и угощает их и дедушку, который тут же начинает свою маленькую обучающую речь, прерывающуюся…
Прерывающуюся отнюдь не появлением Лианны Старк, а Оберином и Тайвином, которые ураганом влетают в гостиную, практически выпадая из дверного проема и с ходу заявляют, что раз Джон тут, раз он брат, он им точно должен за шесть лет, и какие-то там обязательства, - долговые, думаешь ты в голове, - о которых говорил дедушка какому-то дядя, - очередному клиенту, - надо соблюдать. Ты смеёшься.
- Будущие юристы, - говорит дедушка, а мальчишки останавливаются и неуверенно соглашаются, не совсем понимая, на что подписались, а потом бегут.
Бегут дальше к мальчишкам старшим, но успокаиваются, когда видят пирог – все игры подождут, бесценная магия пирога с апельсинами.  Ты смеёшься.
Ты смеёшься, устраиваясь рядом с дедушкой, наблюдая за всем этим, точно зная, что младшие идут в комплекте с вами.
- Ты знал, Джон? – вот это важный вопрос.
Важный вопрос и звонок в дверь. Мама открывает, в комнату влетает растрепанная девчонка с кудряшками и синими глазами, совсем как у Джона. Кудряшки не собраны, а у мамы всегда красивая коса. Мама всегда спокойна, а у гостьи все движения порывисты, тебе кажется, что они всегда такие. Мама хватает ее за плечи, говоря, что все хорошо, показывает мальчишек, которые пьют чай. Лианна Старк обнимает сына, а после Мама уводит ее и заваривает успокаивающий чай с все тем же волшебным пирогом. Ты щуришься.
- Хм… Значит, это – твоя мама, - рассматриваешь.
Рассматриваешь, не сказать, что добро. Ловишь движения, интонации. А потом Мама обнимает гостью крепко, тебя это удивляет. Ты и Эйгон обмениваетесь взглядами и вопросительно смотрите на дедушку, который загадочно улыбается. И пазл в твоей голове не сходится.
Пазл в твоей голове не сходится, и ты решаешь, что если хочешь получить ответы, точно надо допросить обвиняемого. Так же делают, да? Дедушка всегда говорит, что так. Поднимаешься с места, оставляя мальчишек, идёшь на кухню, забираешься на высокий барный стул, на котором сидела Мама до того, как пересела на сторону Лианны, чтобы обнять ее, и смотришь на обеих через стол. Тянешь руку и дергаешь Лианну за кудряшку.
- Ты не хотела, чтобы Джон с нами общался, - щуришься.
Щуришься и смотришь реакцию. Дедушка говорил, что такой метод называется провокацией. Лианна Старк делает хлоп глазами. И пазл окончательно разъезжается.
- Сколько тебе лет вообще? – она не выглядит как мама.
Совсем не как мама. Мама старше, думаешь ты, а вот гостья скорее могла бы быть ее младшей сестрой. Ты складываешь руки на груди, а потом вздыхаешь и достаёшь из кармана ленту, протягивая Лианне, она несколько раз с лица убирала волосы, мешают, думаешь ты. А лента синяя.

Ты любишь север с самой первой поездки, когда Элия собрала вас всех, чтобы ехать вместе с Лианной, пока дедушка готовил ее документы для развода. Логика была проста: больше людей – меньше времени для плохих мыслей.
Плохих мыслей сейчас нет совсем, но вы снова едете всей толпой, прихватывая с собой Тиену, но без мамы. Тоже все просто – Мама хочет побыть с папой, небольшой отпуск от детей, а Тиену потому, что вы не так давно поговорили с Роббом, ты решила помочь хорошему северному мальчику и подсказать, что сделать, чтобы обратить совсем другое внимание кузины на себя, а не дружеское, которое и так у него есть. А Тиена в свою очередь прихватывает Квентина. Толпа настоящая.
Настоящая, вас север встречает тишиной и красными листьями деревьев, которые тебе так нравятся. Их кора всегда тёплая и белая, красивое сочетание. Вы высаживаетесь с микроавтобуса-такси, заказанного заранее, прямо у Винтерфелла. Тетя Эшара с семьей ждут вас рядом с замком, Призрак урчит еще до того, как открывается дверь – чувствует стаю.
Стаю, которая выросла, и оказывается рядом быстрее, чем люди, в пару прыжков. Ты умиляешься, смотря на стаю и садишься прямо на землю, не зима же.
- Садись, или малыши снесут, - хихикаешь, - и другим скажи.
Хихикаешь и тянешь Джона вниз, но другим сказать уже невозможно, стая здесь, Призрак смешивается с братьями и сёстрами, ты достаёшь из-за спины Джона, - он милый, тяжелые вещи не даёт носить, -  рюкзак с яблочками, ставя его между собой и Джоном, раздаёшь и целуешь в носики, не забывая, что у белого волка всегда дополнительный поцелуй и дополнительное яблочко. Но это большая тайна.
Тайна, которую знают трое – ты, Джон и сам Призрак. Стая поприветствовала всех и убежала гулять в богорощу. Ты смеёшься, вставая и поправляя волосы.
- Малыши подросли, но все такие же носики, - встаёшь.
Встаёшь, вы идёте внутрь замка дружной компанией. Начинаются каникулы, вечера сменяются другими, вы с Роббом планируете его свидание с Тиеной, подбирая нужное место. В этот вечер вы тоже сидите в дали от всех в гостиной, место уже есть, осталось все подготовить. Ты чешешь ветра и смеёшься, смотря на старшего из детей Старков, который жутко нервничает и просит помочь все красиво расставить, чтобы он ничего не перепутал. Смеёшься и говоришь, что поможешь, только если он покружит. Смех.
Смех, а потом ты, Призрак, Робб и Серый ветер идёте все устраивать. Когда все готово, возвращаетесь довольными, у Старка все еще глаза бегающие, он бежит искать Тиену и звать ее, - ты ей уже сообщила, чтобы была готова, но не сказала, что гулять идёте не вы, а она и Робб. Хотя кузина – умная девушка, наверняка догадалась после ее годичной переписки со Старком, что будет что-то дальше. Вы же с Призраком идёте к Джону.
К Джону, Призрак довольно урчит, подставляя мордочку и спину, чтобы мальчишка почесал его. Ты смеёшься, наблюдая за тем, как волк после приветствия разваливается на пледе с волками, который пришлось брать с собой, потому что без него Призрак наотрез отказывался выходить из дома, мотивируя это ур и тык лапой в волка, мол, волк нарисован, я – волк, вы же с чемоданами, я тоже.
- Мы пришли, - смеёшься.
Смеёшься, а Джон задаёт вопросы, ответы на которые очевидны, от того они кажутся такими странными.
- Гуляли, с Роббом и волками. Ты в порядке? – белый волк встаёт.
Белый волк встаёт и тыкается мордочкой в бедро, как бы говоря, мол, ну ты же понимаешь, что происходит, даже если Джон не очень умеет объяснять. Но ты не понимаешь и целуешь взрослого щенка в носик и чешешь за ушком.
- Малыш, самый-самый любимый волк, - достаёшь из кармана лакомства.
Достаёшь из кармана лакомства, там всегда много яблок, сушеных трахей или сердец, это любят носики. Джон дальше спрашивает, вопрос все более странные.
- Конечно, он же твой брат, - и значит, что твой тоже. – Джон, ты меня беспокоишь. Ты себя точно хорошо чувствуешь? Странный мальчишка.
Кладёшь ладонь на лоб брата, проверяя, нет ли температуры. Мало ли смена климата, хотя Джон, не смотря на жизнь в Королевской Гавани, все же Старк.
Старк, но Джейхейрис странно мнётся, он точно сегодня совсем непонятный, целует, как будто в щеку, но поцелуй съезжает. И ты задаешься вопросами.
Вопросами. Джон плохо себя чувствует и поцелуй соскользнул со щеки? Или недоскользнул? Ты думаешь спросить, но голос Арьи зовёт вас, а в комнату вбегает Нимерия, втягивая носиком воздух, чувствуя угощения в карманах, одно из которых получает. Вечер проходит в гостиной в кругу всех.
Вечер проходит в гостиной в кругу всех, носики вокруг, получают свою порцию вкусняшек и внимания, а Санса записывает рецепт печеночного печенья. Наступает ночь.
Наступает ночь. Ты читаешь допоздна, а потом решаешь, что нужно расставить все ночки над и, пока все не стало мучительно неловко. Встаёшь и идёшь к Джону.
Идёшь к Джону, чтобы поговорить. Открываешь дверь, мальчишка не спит, а волк поднимает голову, урчит и снова дремлет, но тебе кажется, что наблюдает.
- И что это было?
Забираешься на кровать к Джону, скрещиваешь ноги, и смотришь на мальчишку, который переспрашивает, а ты закатываешь глаза – жалкая отмазка на тему непонимания, он все знает, ты видишь.
Ты видишь, а мальчишка меняет тему, говоря о бессоннице. Фыркаешь, качая головой. Такой приём тоже не сработает.
- Ты тоже не спишь, и давай не будем менять тему, иначе потом, если не поговорить, станет неловко, а нам этого не нужно, - мальчишка натягивает на тебя одеяло.
Мальчишка натягивает на тебя одеяло, задерживая руки на плечах. Джон всегда был заботливым и трогательным мальчишкой. Он поправляет прядь волос.
Он поправляет прядь волос, ты тихо смеёшься – Джон, будучи маленьким, всегда касался кончика волос или дарил цветок или заколку в волосы.
- Иногда мне кажется, что мой младший брат – фетишист, - щуришься.
Щуришься и смотришь внимательно, снова закатывая глаза. Как объяснить мальчишке, что он не объяснил, а как раз все запутал?
- Вы, Старки, считаете, что все объяснили, когда создали лабиринт. Это, видимо, семейное, - вспоминаешь.
Вспоминаешь, как Лианна говорила про Эртура и хихикаешь, точно семейное. Но успокаиваешься, снова внимательно наблюдая за мальчишкой.
Мальчишкой, который все же даёт ответ, целуя. Недоскользнул, думаешь ты, обнимая его и слушая после.
- Стоп, ты подумал вот что? Я и Робб? Мог спросить, - смеёшься и перебираешь кудряшки. – Мы организовывали его свидание с Тиеной, такое, чтобы она не могла отказаться с ним встречаться.
Перебираешь кудряшки и целуешь мальчишку еще раз, притягивая к себе.
- Ты, Джон, конечно, Джейхейрис, но Старк, а теперь тебе пора засыпать, - собираешься к себе.
Собираешься к себе, но у Призрака совсем другая идея, ему нравится, что все вместе. Он прыгает к вам и удобно устраивается, говоря своё веское ур – никто никуда не идет, все спят. И лижет в щеку всех. Целуешь в носик волка и смеёшься.

Смеёшься, когда в один из дней вы гуляете с белым волком на рассвете, а ты носишь с собой драконье яйцо, тебе снится что-то странное, а голос внутри скорлупы крепнет. Призрак тыкается мокрым носом в скорлупу и урчит. Тоже слышит.
Тоже слышит, думаешь ты. Ваши ранние прогулки стали традицией. В тишине богорощи, сидя на старых корнях, прислоняясь спиной к белому стволу чардрева, кажется, действительно можно услышать магию.
Магию вокруг и в руках, которые держат сувенир дедушки из его экспедиции в Валирию. Драконье яйцо, которому, наверное, уже сотни, если не тысячи лет. Чёрное, с красной прожилкой. Ты до сих пор не знаешь, зачем взяла его с собой, но захотелось.
Захотелось, думаешь ты, одной рукой поглаживая скорлупу, другой белую шерсть, напевая мелодию песни. Призрак тыкается носом и урчит, вставая.
Вставая и хватая аккуратно за рукав, хочет куда-то отвести, думаешь ты. Встаёшь и идёшь, ему доверяешь полностью и всегда.
Всегда, и ощущения тепла становятся ярче с каждым шагом глубоко в лес. А скорлупа как будто пульсирует. Ты думаешь, что тебе кажется. Но ровно до удара.
Ровно до удара чего-то сильного в руку. И в этот момент за ветками деревьев открывается озеро. Призрак урчит и трогает лапой горячую воду.
Горячую воду. Может, скорлупу надо согреть. Ты скидываешь джинсы и куртку с кофтой, ныряя. Вода обжигает. Призрак тыкается носом.
Призрак тыкается носом и убегает. Ты даже не думаешь, как выберешься, знаешь, что волк вернётся. И чувствуешь, что волк ушёл за своим человеком, приведёт сюда. А ощущение магии заполняет, убирая все звуки вокруг.
Убирая все звуки вокруг, кроме ударов в скорлупу. Яйцо трескается , когда ты приподнимаешь его из воды. Еще один удар…
Еще один удар, скорлупа разваливается на две части. Ловишь одну и откидываешь на берег. Во второй видишь маленькое чудо.
Маленькое чудо – чёрный дракон, который смотрит на тебя своими красными глазами и шипит, а потом делает ур, а ты не знаешь, что делать.
Не знаешь, что делать, зато знает и чувствует дракон, забираясь по ткани майки на шею, удобно устраиваясь и закрывая глаза, перед этим тыкая носом, как бы намекая, что скоро захочет есть. Касаешься ладонью чешуи, дракон крепко держится и в ближайшее время не слезет никуда, да и ты не пустишь. Улыбаешься,
Улыбаешься, вода горячая, но озеро неглубокое. Добираешься до большого чардрева, касаешься чешуи и думаешь, что Север все же сохранил в себе что-то, что в других землях, кроме Дорна, исчезло. Что-то своё и особенно. Или ты просто любишь две эти крайности, и тебе кажется.
Кажется, ты не заметила, как прошло время. Призрак возвращается не один, с ним рядом Джон. Ты перекладываешь головку дракона на спину и плывешь к ним. Волк тыкается носом в дракона, который открывает глаза и урчит в ответ. Глаза у обоих красные.
Красные, как листья чардрева. Ты улыбаешься, целуя белого волка в нос, а дракон снова сворачивается кольцом, запоминает тебя, а ты – его.
- Это – Валар, - улыбаешься. – Джон, ныряй к нам, но осторожно, вода – кипяток.
Улыбаешься, наклоняясь и целуя дракона, а потом еще раз Призрака в нос. Он ложится у воды, но не хочет в нее. Слишком горячо, наверное, а он любит прохладу. Ты рассказываешь тихо Джону в воде, о снах и о том, как белый волк привёл вас сюда. Большое чардрево смотрит на вас, а по коре начинают течь красные слезы. Легенды в этом месте оживают.