Магия наполняет каждого, с кем ты соприкасаешься, твою семью и семью кузенов, и ты знаешь, что рано или поздно все вы по очереди отправитесь в школу, где магию направят в нужное русло, расширят его, чтобы запас волшебства был больше, но для этого приходится ждать целых одиннадцать лет, а потом много что делать.
Много что делать, думаешь ты, нужно собрать учебники, волшебные палочки, подготовить чемодан одежды и еще миллион вещей для поездки в Хогвартс, подумать, куда распределят, ведь все будет так, как ты решишь, потому что решишь ты, подумав логично, а не полагаясь лишь на свои желания. Но пока Косой переулок.
В Косой переулок вы договорились идти вместе с Розье, к которому, наконец, прилетела сова. А он сомневался! Эван, кажется, всегда сомневается, дует губки, - вейла, что взять, - но пытается это скрыть. Папа еще говорит что-то про то, что это ничего, а вот улыбка вейлы – сила, но ты не очень понимаешь. Надо будет спросить, но потом.
Потом, пока мальчишка присылает записку о палочках, а ты фыркаешь – точно вечно сомневающаяся вейла. И отвечаешь, что он – дурак, - правда же, настоящий дурак, хоть и вейла, а может, именно потому что вейла, ведь вейла – это женского рода слова, может, мальчики тогда дефектные и медленно соображают, компенсируя милое лицо этим? – и палочки еще будут конкурировать за вас, но в его палочке точно будет волос вейлы!
- А что еще, конечно же, вейла! – фыркаешь, отправляя ответ в камин.
Отправляя в ответ в камин, а скоро отправляясь через него с мамой и мальчишками за покупками. Эван и его мама и сестра уже ждут вас, вы заходите в магазин, и твоя палочка рассыпается сиреневыми искрами – бузина и драконья жила. А вот Эван…
- Вейла, точно ВЕЙ-ЛА! – хихикаешь.
Хихикаешь, против природы не попрешь, показываешь Эвану язык, мол, я же говорила, что будет именно так.
- Подобное к подобному! – цитируешь отца, а отец точно говорит только умные вещи.
Отец точно говорит только умные вещи, мама пытается тебя угомонить, но потом сама смеется, пожимая плечами, мол, устами младенца… Время летит.
Время летит, и вот вы уже едете с твоими братьями в школу, вот уже лодки и вот распределение. Ты думала об этом, и решила, что ты больше всех на Дарона похожа, значит попадёшь на Равенкло – так и случается.
Так и случается, ты довольна тем, что произошло, наблюдаешь за распределением Эвана и странного мальчика, который стоял рядом с вами на распределении – грустного и не очень ухоженного, ты думала, куда его мама смотрит. И если с мальчиком шляпа расправляется быстро, то с Розье они как будто говорят,  а потом только принято решение. И оба попадают к Морканту на Слизерин, значит, братик присмотрит за ними.
Присмотрит за ними, ведь за мальчиками всегда нужен глаз да глаз, единственные самостоятельные – Дарон (потому что взрослый и самый-самый лучший старший брат) и Моркант (потому что очень умный, а не смелый и безрассудный, как Эйрион), так что и за этими двумя присмотрит, как раз со вторым знакомится. Ужин.
Ужин праздничный, но все равно не так вкусно, как дома или у бабушки. А после ужина Эван оказывается рядом и что-то говорит про просьбы и угорозы Хаффлпафом, - на самом деле, ты убеждена, что это правда была угроза, - и несёт какую-то чушь. Приходится схватить Розье за плечи и потрясти – мальчик Розье милый, но глупый.
- Эван, вдох-выдох! Мы же в одной школе все равно, - фыркаешь, трепя его по волосам, а потом любопытство не выдерживает. – И какой тебе Слизерин…? Ты хоть лаванду дедушкину шляпе предложил? Ей столько лет, в ней столько пыли, что точно бы сработало!
Хихикаешь, отпуская мальчишку, а потом становишься серьезной, кивая на Морканта и его нового друга, которые его ждут.
- Но мы правда здесь все вместе, так что не стоило переживать, и тебя ждут. Моркант за вами проследит, - машешь ручкой, уходя в башню.
Уходя в башню, где тебе нравится, много книг, загадки для входа – интересно. Полгода проходят незаметно, вот и Рождественские каникулы скоро. Плюхаешься в последнюю неделю учебы рядом с мальчишками, - включая нового друга Эвана, неразговорчивого Северуса, но он хороший, - и треплешь всех по волосам.
- Готовы проходить тест на знания? – хихикаешь, смотря, как поникает Эйрион, он слишком много уделял времени приключениям, но точно выкрутится и справится. – Какие планы у всех на каникулы? Мы вот к бабушке поедем, в Ирландию!
Эйрион рассказывает про планы вдохновлённости дальше, как будто не расстраивался минуту назад, а Моркант добавляет от себя. Ты тыкаешь незаметно Эвана локтем, указывая взглядом на грустного Северуса, мол, в чем дело. И разливаешь чай на всех.

Вейлы – крайне привлекательные существа, кажущиеся идеальными всем, перед кем они хотят выглядеть именно так. И своим потомкам они передают свою силу: если мы хотим, то от одной нашей улыбки мир перевернётся, а толпы почитателей будут строить храм в нашу честь и поклоняться нам. Это очень заманчиво…
Это очень заманчиво, скажет обычный человек, но никто не знает, как иногда это угнетает – нормальная вейла точно знает, где магия, а где что-то настоящее. Впрочем, поиграть никому не вредит.
Поиграть никому не вредит, иногда это даже весело. Ровно до момента, когда карма предков настигает – вейла выбирает один раз и на всю жизнь. Впрочем, пока вот этот «выбор», - который иногда глупенький, хоть и взрослый, - игнорирует судьбу, можно развлекаться. Тем более, когда этому выбору хочется досадить за доставленные эмоции от вида всяких там коллег, намекающих на укромные уголки Отдела Тайн. Но сегодня играешь не ты.
Сегодня играешь не ты, а твоя сестра, которая говорит, что у вас будут гости. Ты смеешься, откидывая голову назад, наблюдая из полуприкрытых глаз за семьей. Северус фыркает, смотря на Леонетту, - терпению можно позавидовать, а все от того, что он сказал, что все после выпуска из школы, - отец явно взывает к высшим силам (Эван, кажется, тоже поступает также, как он), а мать смеется. И вот возникает чудесная идея…
И вот возникает чудесная идея, как только первые фальшивые рулады трубадуров местного разлива разносятся как будто прямо в замке, а не под окнами. Эван спрашивает, где же сестра успела так накосячить, а ты смеешься.
- Неправильный вопрос, - подмигиваешь Северусу.
Подмигиваешь Северусу, явно показывая брату, что правильный вопрос – почему. А дальше снова смотришь на брата, прищурившись, пока родители наблюдают за всем в окно, не прислушиваясь к вам.
- А давайте нейтрализуем магию, мм? – беря Эвана и Нетту за руки.
Беря Эвана и Нетту за руки, подводя к окну, от которого отошли родители. Идея формируется очень четкая. Как только старшая сестра выглядывает в окно, серенады становятся фальшивее, громче, ты хохочешь.
- Плюс на минус? Улыбка девочки вейлы должна же нейтрализоваться мальчиком? – толкаешь Эвана в бок. – Улыбнись!
Эван артачится, а ты только улыбаешься, зная, что дальше уже уговаривать будет Нетта, которая хотела позлить Северуса, но слушать сутки подряд такое исполнение странных песен вряд ли хочет.
- Ну ты же наш любимый старший брат, кто еще нас будет выручать? – он говорит о косах, а ты щуришься хитро. – Если хочешь, косы я тебе организую. Быстро, качественно с зельем или без, просто по щелчку. Вот уж Рин удивится, когда увидит твои золотые косы, Рапунцель.
Нетта ехидно хихикает, женская солидарность – она такая, сложно, наверное, быть братом двух девочек-двойняшек, да еще и вейл.
Вейл, да еще и вейла сам! Толпа разбредется к ужину, отец наливает себе бокал вина, как вдруг «оперное» исполнение возобновляется, а за главным солистом подтягивается и хор. Кроме «музыкантов» в дом входят Фоули, ты машешь им ладонью, с ходу выдавая все секреты сегодняшнего дня:
- Это – фанаты Эвана.
Эван фыркает, обнимает Рин и предлагает сбежать. Все возмущённо смотрят на него – его же фанаты орут!
- Эй, это твои гости, - практически кричит Нетта, - разбирайся!
Ты смеешься, качая головкой, думая о том, что сестра быстро забыла, что гости, вообще-то, очень даже ее. Рин что-то возмущённо ворчит.
- Ладно, всем тссс… я могу улыбнуться и всех отвлечь, у меня парня нет, проблем не возникнет и недовольства, - подмигивая Эвану и Анейрин,
Подмигивая Эвану и Анейрин, делаешь шаг к балкону, готовясь создавать идолопоклонников имени себя, но возмущённый голос Эвана и следом Дарона останавливают на секунду. Полуоборачиваешься, прищуриваясь.
Полуоборачиваешься, прищуриваясь, думая о том, что раз уж всякие альтернативно одаренные, не принимающие судьбу, дарующую им самый драгоценный подарок в виде тебя любимой, против, то точно надо улыбнуться – вдруг Дарон что-то все же поймет. Делаешь шаг.
Делаешь шаг.
Делаешь шаг и обворожительно улыбаешься, слыша вздох отчаяния отца позади, паства начинает думать, из чего сложить тебе храм. Ты хихикаешь, заходя обратно, но потом возвращаясь.
- Никакого пения! Богиня спит, тащите цветы и кидайте в ров, хочу, чтобы он весь был в цветах! – и только после этого закрываешь стекло. – Учитесь, мальчики и девочки, главное дать пастве четкие указания и задания, чтобы не докучали.
А у отца уже есть план поехать в Куршавель, отлично, тебе нравится. Ты щуришься, сморя на обоих Фоули.
- Вы с нами? Мальчишек зовите и Маккинонов.
А потом ближе подходишь к Дарону, поднимаешься на носочки, практически качаясь губами его уха.
- Да, ты прав, я так молода… не стоит упускать ТАКИЕ возможности. Так разумная ли идея бежать? – речь совсем не о побеге в мини-отпуск, фыркаешь.
Фыркаешь, целуя его в щеку, уходя собираться, напевая себе песенку под нос. Вот пусть жалеет о своих словах на тему возраста, нашёлся уж очень старый и очень мудрый, но все очень в кавычках. Почему мальчишки такие идиоты…? Кроме Эвана, конечно.
Конечно, Эван и Рин находят сто пять предлогов, чтобы не ехать, мама хихикает, все понимая, даже отец прячет улыбку, а остальные направляются отдыхать. Вы располагаетесь.
Вы располагаетесь, а потом собираетесь в общей гостиной. Кто чем занимается, протягиваешь Дарону чашку с облепиховым чаем.
- Здесь тоже можно улыбаться, ммм… вот только не знаю, стоит ли. Ты же старший, то есть старый, мудрый, посоветуй? - щуришься.
Щуришься, явно провоцируя, но он сам это начал. А играть с вейлой в ее же игру – заведомо проигрышная идея, тем более, когда вейлу разозлил. Но ты выдыхаешь и улыбаешься ему, думая, что боги с ним, с тем, что ты думала устроить ему наглядное объяснение, почему он не прав. Лучше уж отдохнёте.
- Гулять пойдем? Сеттеров с собой возьмем, - собаки, как будто понимая, что разговор о них, тут как так.
Собаки, как будто понимая, что разговор о них, тут как тут, тыкаются носиками, а ты целуешь каждого, трепя за ушком.

Кто-то скажет, что вейлой быть очень легко: улыбайся – весь мир у твоих ног, вместе с толпой фанатов, скандирующих твоё имя. В их словах, - глупых и бездумных, считаешь ты, - есть только доля правды: если хочешь армию безвольных рабов, которые ведомы магией, то, конечно, одной улыбки достаточно. Но если хочешь чего-то настоящего…
Если хочешь чего-то настоящего, приходится на улыбаться, а терпеливо объяснять очень альтернативно одаренным, - читайте как тотально упрямым, - что вейлы выбирают один раз, природа обезопасила человечество этим проклятием вейл. И если это было в три года, то это также серьезно, как в тридцать три. Но кто слушает…
Кто слушает, хотя это странно. У Дарона Фоули бабушка из Розье, она такая же, хоть брак у нее был договорной без выбора. Но должна же была она рассказать внукам о своей семье. Так нет же, из всего наследия упрямый старший ребенок унаследовал бабушкины глаза и ноль внимания к словам о магии вейл. Раздражает даже.
Раздражает даже. Говоришь себе мирно с трёх лет, - а это целых двенадцать! – что он – твой, а он все смеется и шутит, что стар. Взять бы хороший справочник по зельеварьенью и огреть хорошенько по рыжей голове, но свое же, родное, вроде бы как нельзя. Настоящий конфликт эмоций. Приходится ждать и ворчать.
Ждать и ворчать, но ты думаешь, что обязательно устроишь ему потом веселую жизнь, чуть чуть позже, чтобы он осознал, как плохо себя вёл, не доверяя магии, а ведь такая же есть и в нем – глаза водой.
Глаза водой, так похожие на ваши, это первое, что ты видишь, когда заходишь в Министерство Магии, отказываясь на этаже Отдела тайн. Была у тебя мысль позвать Дарона на обед, поболтать о новостях и о подготовке к свадьбе Эвана и Рин. Но, как говорится, хочешь насмешить Мерлина – расскажи ему о своих планах.
О планах, которые Дарон нарушает, слушая девицу, которая очень недвусмысленно предлагает продолжить ему разговор в каком-нибудь уютном забытом архиве. Ты в первые секунды даже теряешься, потом начинаешь злиться, и думаешь, что точно устроишь ему веселую жизнь, когда до него наконец дойдет то, что ты знаешь с трех лет. Но пока…
Пока ты не думаешь, подходишь, обхватываешь и целуешь. Легко, чтобы девица ушла, поняв, что место занято. Но как только слышишь удаляющиеся шаги, разрываешь поцелуй, хмуришься, - все еще злишься, - смотря на Фоули.
- Да, ты прав, ты действительно стар.
Именно это он тебе всегда говорил. Фыркаешь, разворачиваешься, собираясь уйти, но новый поцелуй останавливает. Ты думаешь ровно секунду, что этот поцелуй не вписывается в план показать Дарону, что ощущала ты все это время, - тем более слыша, как какая-то девица предлагает путешествие в архив, - но забываешь про это, обнимая крепче, путаясь пальцами в его волосах. Фоули спрашивает о кофе, ты фыркаешь.
Фыркаешь, думая, что хоть что-то он понял сразу – надо уйти отсюда, к черту работу. Он говорит про возраст, а ты щуришься.
- Конечно, думаю и буду думать, ты так упорно говорил мне все время, что ты стар, что я в это даже верю, - улыбаешься, склоняя головку на бок. – А со старшими мне можно даже апероль, а ты как раз стар настолько, что обязательно поверят, что ты присмотришь за мной.
Но пальцы рук переплетаешь, а то еще слишком долго думать будет, и так и останетесь стоять в коридоре Министерства вместо милого кафе где-нибудь вне стен работы. Но щуришься и думаешь, что совсем уж точно выполнишь план: кто-то двенадцать лет не верил, какие-то предложения странные выслушивал, но при этом месяц назад был очень против того, чтобы ты улыбнулась толпе фанатов Нетты, которые перешли на Эвана. Кстати…
Кстати, это идея… а если улыбнуться? Ты практически ощущаешь, как эта мысль тебе нравится все больше. Прищуриваешься, улыбаясь Дарону.
- В маггловский Лондон? Пойдем, - вскоре вы сидите в милом кафе.
Вскоре вы сидите в милом кафе, ты листаешь меню, апероль стоит на столе, делаешь глоток через трубочку, вкусно. Заказываешь ризотто, а он снова заводит свою любимую тему, - возраст, - но теперь пластикой наоборот. Ты смеёшься.
Ты смеёшься звонко, откладывая меню, наклоняя головку на бок и наблюдая за ним. Дарон очень милый, думаешь ты, даже если, как и все мальчишки, кроме Эвана (просто потому что он твой брат), глупый.
- Разве могут быть в возрасте плюсы, ммм? Какие? Даже в голову не приходит, - закусываешь нижнюю губку, чтобы не рассмеяться. – Помнится, ты всегда мне рекомендовал ровесника из лучших побуждений, ммм…
Качаешь головкой, делая еще один глоток коктейля, хотя хочется Дарона схватить и сбежать отсюда. Он говорит о том, что уже почти очнулся там, в Министерстве, а ты фыркаешь – вот зачем напомнил снова. Но веришь.
- Верю, - прикрывая глаза, киваешь, тянешься и касаешься лбом его лба, когда он говорит, что считает, что не стар вовсе. – Но вот с показаниями про свой возраст ты как-то не определился. Еще лет так ммм… двенадцать для самоопределения?
Сейчас бы самый момент улыбнуться по-вейловски, думаешь ты, устроив маленький Армагеддон масштаба кафе, чтобы он ощутил то, что ты чувствовала там, в Министерстве, но…
Но ты всегда была слаба к тому, как он улыбается, - возможно, это тоже что-то от Розье в нем, но действует только на тебя, - вздыхаешь и отбрасываешь весь цирк, вставая и удобно устраиваясь у него на руках.
- Лучше поздно, конечно, чем никогда, - целуешь. – Но хорошо, что ммм… в твоей голове сложилась картина. И возраст тут совсем ни при чем.
Возраст тут совсем ни при чем, думаешь ты, не твой, не его, просто главное то, что ты знала давно: вы – одно. Оставляешь поцелуй на его виске, а потом возвращаешься на свое место – еду принесли. Но ладонью накрываешь его руку, чувствуя тепло.