Отец – Люциус Малфой, ныне пребывает на континенте, где неплохо себя чувствует;
Мать – Нарцисса Малфой, вечная спутница отца, делит с ним изгнание;
Жена – Астория Малфой (в девичестве Гринграсс), верный друг, надежная поддержка, честная жена. Ныне пребывает в лучшем мире;
Сын – Скорпиус Малфой, самостоятельно пытается вырасти в достойного человека;
Двоюродный племянник – Тедди Люпин, совершенно точно что-то где-то делает;
5 июня 1980 года Люциус Малфой поднял бокал элитного огневиски и тонко улыбнулся: «За моего сына!» и несколько гостей его дома в едином порыве подняли свои бокалы.
В этот день Нарцисса Малфой разродилась маленьким, вопящим младенцем и с того дня и берет свое начало длинная история о Драко Люциусе Малфое. Не самом достойном человеке, не самом идеальном сыне, но, бесспорно, интересной и неоднозначной личности, которая с успехом пустила под откос все свои прекрасные жизненные шансы.
Как и многие дети, Драко был любознательным, активным мальчиком, который на первый взгляд выглядел сущим ангелом. Со своими по-детски вьющимися волосами, со своими огромными, тогда еще серо-голубыми глазами, с этими пухлыми розовыми щечками и маленьким носиком он был радостью и отрадой Нарциссы, носил кружевные детские мантии и имел любые игрушки, в которые только мог ткнуть пальчиком.
У Драко не было и шанса с самого детства.
Нельзя сказать, что он рос не зная ограничений и правил. Он их знал, просто не всегда им следовал. С maman было проще, она таяла под взглядом своего малолетнего сына и не обладала той нужной жесткостью, чтобы воспитать из Драко приличного человека, пока еще было возможно.
Papa нельзя было одолеть такими простыми детскими хитростями и у Люциуса были все шансы лепить из сына то, что ему угодно. Другой вопрос был в том, что Малфой сам не был заинтересован в воспитании «приличного человека». «Успешного человека» - да, возможно, но приличия он предпочел бы оставить для выкормышей других факультетов. Так что, фактически, как раз Люциус Малфой мог и лепил из Драко то, что желал видеть и мальчик послушно впитывал в себя все, что мог, источая в ответ благоговейное восхищение перед родителем.
Так он и рос. Подражал отцу во всем, в чем мог. Выпрашивал у матери все, что мог. И все свои нехитрые знания применял на практике с небольшим кругом «правильных» друзей.
Письмо из Хогвартса не стало для Драко сюрпризом. Ни для кого в его семье не стало, но это вовсе не отменило чинного похода к Фортескью, где вся семья сдержанно отметила это событие.
Так же, как Драко не сомневался в письме, он не сомневался и в факультете. Но это знание захватывало его чуть больше, чем само посещение Хогвартса, а потому им он стремился поделиться со всем, кто имел уши. «Правильные» друзья стали первой жертвой его впечатлений, но так как и они были такими же потомственными слизеринцами, особого восхищения никто из них не выказал. Разумеется, это невероятно разочаровало Драко и ни капли не удовлетворяло его потребности делиться с другими своими чудесными планами на прекрасное слизеринское будущее. Увы, особого выбора у него в то время не было и кроме родителей и друзей делиться своими планами было не с кем. Но Драко был умным и терпеливым мальчиком, он знал, что скоро им предстоит отправится в Косой Переулок и уж там-то найдется кто-нибудь, кто с должным впечатлением выслушает его рассказ.
Дождаться заветного дня было тяжело, но Драко сам был уже не малолеткой, чтобы не справиться с собственным нетерпением. И, послушный движению времени, нужный день настал. Настал, чтобы принести с собой разочарования – встреченные на пути дети не отходили от своих родителей, да и papa не одобрял попыток сына поговорить с любым отбившимся от стада детенышем. Юный Малфой уже потерял надежду, когда внезапно оказался в магазине мадам Малкин без присмотра, один на один с хмурым мальчишкой на соседней табуретке и собственным нетерпением. Разумеется, он не собирался упускать свой шанс.
Если бы Драко знал, с кем связался, он бы… все равно сделал бы все то же самое, потому что терпеть еще дольше было невмоготу, а с Поттером все равно ничего хорошего не вышло бы. Просто потому, что это Поттер.
О том, как плох Гарри Поттер Драко узнал немногим позже, уже в поезде. Малфой был наслышан об этом малолетнем герое и был уверен, что именно он может стать тем первым «правильным другом», которого Драко заведет себе сам, без помощи и указания родителей. Кто же мог предугадать, что прославленный герой окажется настолько противным типом? Малфой совершенно точно не был к этому готов. И это стал первым и важным уроком в его жизни – иногда все общество может ужасно ошибаться на счет одного единственного человека и быть совершенно слепым, когда имело с ним дело.
Было совершенно очевидно, что никто просто не понимал, какой на самом деле Поттер самодовольный выскочка. Тогда-то Драко и решил, что обязательно поставит того на место, а заодно и откроет всем глаза на его счет. Чего бы ему это не стоило. Не будь он Драко Малфоем!
Тут-то все и пошло по кривой.
Поттер обложился достойными себя, такими же противными друзьями и все они начали фальшиво сиять в глазах близорукой общественности. Увы, подловить очкарика было невероятно сложно и Драко столкнулся с тяжелой необходимостью искусственно создавать необходимые ситуации, чтобы вывести придурка на чистую воду. Да, конечно, Малфой рисковал своей репутацией, своим достоинством и даже своим здоровьем, но он впервые делал это ради хорошей, благородной цели!
Увы, его добрые намерения оказались наказуемы и это был тот второй урок, который Драко тоже крепко запомнил.
С каждым годом все становилось только хуже и хуже, сколько бы Малфой не прикладывал сил. Со временем он сам понимал, что со стороны может выглядеть, точно одержимым. Но он уже мог позволить Поттеру победить себя!
Он спешил следом за ним в квиддич, только чтобы всем доказать, что их обожаемый Поттер вовсе не так хорош, как им кажется!
Он опускался до того, чтобы выставлять себя на посмешище, переодеваясь в дементоров, только чтобы хоть до кого-то дошло, какой Поттер на самом деле трус!
Он, черт побери, положил все свои знании в трансфигурации на то, чтобы создать прекрасные, великолепные значки, ничем не уступают покупным, только чтобы подлый поступок Поттера не остался безнаказанным и забытым!
Но разве кто-то прозрел? Кто-то оценил его усилия? Да черт там, некоторые гриффиндурки начали считать Драко воплощением подлости, полностью игнорируя тот факт, что представляет из себя их обожаемый Поттер и что если Малфой и сделал хоть что-то плохое, то только ради благородной цели!
На пятом курсе Драко вступил в Инспекционную Дружину не потому, что ему хоть сколько-то нравилась Амбридж или потому что он был фанатом ее бесконечных идиотских запретов. Просто было очевидно, что с Поттером нужно начинать использовать иные методы. Раз по-хорошему не работало, то нужно было по-плохому.
Но никакие методы, никакие цели и благородные мотивы не играли больше роли в конце года, когда из-за проклятого ублюдка Драко в один момент лишился и отца, и уважения, и репутации. На каникулах Драко слышал, как его мать плакала и все это было по вине Гарри Поттера. И с тех пор все это больше не имело никакого отношения к детской школьной вражде или в желании раскрыть кому-то истинную подлую сущность шрамоголового. Теперь Драко хотел размазать ублюдка в грязную лужу просто за то, что он им сделал. За то, что мать плакала по его вине. Ну и за то ужасное время, которое сам Драко провел под проклятьем.
Драко был так зол, что даже Темный Лорд, которого он видел прежде, перестал его пугать. Не окончательно, конечно, но теперь Малфой был готов идти за кем угодно, кто только поможет ему наказать очкарика.
Но плата была невероятно высока. Увы, Драко понял это далеко не сразу.
Когда игра начала вестись по совсем другим правилам, Драко еще пытался держаться в струе, но с каждым новым днем это становилось все сложнее, а истинное положение вещей открывалось перед Малфоем в своем устрашающем свете. Постепенно он начал понимать, что Темный Лорд ему не наставник, не союзник и даже не влиятельный сюзерен. А еще что задание ему дали сумасшедшие и жестокое и никто в шестнадцать лет не был бы способен с ним справиться. Но Драко пытался, полностью забыв и про свою месть, и про Поттера, в одной только надежде выжить.
Даже когда проклятый очкарик едва не прикончил его и поводов для ненависти у Драко стало еще больше, ему все еще было не до Поттера. Главное было сделать хоть что-то и выбраться, а там уже поквитаются.
Драко и впрямь выжил. Не то Темный Лорд был в тот день милостив, ни то и вовсе не ждал от младшего Малфоя вообще никаких успехов и накинул лишние баллы за починку Шкафа, ей Мерлин, все это Драко волновало в последнюю очередь. Важно было лишь то, что и его, и мать оставили в живых. Даже отца из Азкабана вернули, хотя выглядел тот неважно.
К тому времени не то, чтобы Драко стал так уж лучше, понял жизнь или закалился, но каких-то шишек он точно набил и от некоторых “волшебных очков” избавился. Так, например, он больше не собирался заглядывать в рот отцу или с прежней небрежностью относиться к беспокойству матери.
Увы, еще долгое время им всем было о чем беспокоиться. И хотя Драко с радостью сбежал из дома в Хогвартс на последний, седьмой курс, там дела тоже обстояли не лучшим образом. И Драко впервые за всю свою жизнь искренне пожелал успехов придурошному Поттеру. Плевать на все, лишь бы все эти восторги вокруг Героя не были только лишь надуманной мишурой и Золотой Мальчик в самом деле мог бы прийти и закончить вот это вот все.
Именно эта надежда толкнула Драко под локоть, заставив соврать родителям и тетке, когда Поттера с дружками сцапали егеря. Эта же надежда пыталась остановить Винсента и не дать ему добить и без того покалеченного придурка. И эта надежда в какой-то степени оправдалась еще тогда, когда оставив за спиной Адский Огонь Малфой задолжал Поттеру Долг Жизни.
Война закончилась как-то разом. Казалось, что тьма и безысходность тянулись месяцами, все было плохо и еще хуже, а потом, - раз! - и как по щелчку пальцев все стало хорошо.
Правда, для семьи Малфой все было хорошо очень и очень недолго. Фактически, одно только утро, в которое Темный Лорд погиб навсегда. А потом начались аресты и суды.
Драко говорил все, что знал. И, был уверен, что отец делает то же самое. У них не было чести, которую нужно было спасать или благородства, которому следовать. У них было одно лишь желание выжить и больше никого ничего не интересовало.
И они выжили.
Денег у них осталось не так уж много, но достаточно, чтобы родители смогли бежать из Англии. Драко нужно было бы поступить мудро, надо бы было согласиться, уехать, сбежать, построить лучшую жизнь, но непонятно что опять толкнуло его в спину, напомнило о глупой, нелепой гордости и Драко отказался бежать. Тем более, что у них не конфисковали Малфой-мэнор и даже если их родовой особняк нуждался в капитальном ремонте и немалых вложениях, покидать родной дом он отказался.
У родителей не было сил спорить с ними и Драко был этому только рад. Так они и расстались, пообещав слать друг другу сов так часто, как им только получится.
Достаточно быстро стало ясно, что все деньги, которые у них были, ушли на отъезд и устройство родителей на новом месте. Драко едва хватало на хлеб насущный и уж точно ни о каком ремонте поместья и речи идти не могло. Особого разнообразия идей у Малфоя не было. В Министерство его вряд ли бы взяли на работу, а в какой-нибудь “Дырявый котел” обслугой он и сам не пошел бы. Деньги таяли с каждым днем и Драко видел лишь один выход из положения - удачный брачный союз.
Он приметил для себя девушку из богатой, чистокровной семьи, которые не были замешаны в войне, выбрал из двух сестер более добрую и, как ему казалось, наивную и начал свои ухаживания. Говорил комплименты, соблазнял, пускал пыль в глаза и старательно рассчитывал финансы так, чтобы не показать своего истинного бедственного положения. Вряд ли он мог бы скрывать это долго, но Драко предпочел рассчитывать на чудо - что ближе к делу он придумает какой-нибудь отменный план.
Чудо и впрямь произошло, но совсем иного рода - бастион под именем Астория Гринграсс сдался под его напором, а победоносный марш принес чудесное решение всех бед - будущего сына. Разумеется, после этого все вопросы к репутации и состоянию Малфоя отпадали - он был отец ее ребенка и совершенно точно собирался нести за это ответственность. Так что следующим же днем, с цветами и фамильным кольцом, он явился к Астории, чтобы предложить ей всего себя со всеми дырами в своих карманах. И Астория, разумеется, его приняла.
Тогда-то Драко и выяснил один неприятный факт о своей невесте. Сколь доброй и милой она не была, на самом деле у младшей Гринграсс была твердая рука и непоколебимый нравом. Она сразу же на корню обрезала все надежды Малфоя, что за счет их семьи ему удастся восстановить родное поместье. Под ее давлением он был вынужден сам переехать в Лондон и пойти в учение к ее дядюшке. Увы, с неожиданным сильным характером Астории и тем, что деньги в их семье были только у нее, Драко не мог воспротивиться. Особого желания быть целителем в нем не было, но по здравым размышлениям он решил пока плыть по течению, а позже решить, что со всем этим делать.
Пока он решал, закончился второй год обучения, родился Скорпиус, с Асторией у них наладились доверительные, нежные отношения и Малфой решил уже ничего и не менять. Тем более, что целительство постепенно его захватило, а в сыне он не чаял души, хоть и особо не занимался его воспитанием.
Конечно, не то, чтобы в своей новой профессии Драко так уж невероятно преуспел, стал самым знаменитым и оплачиваемым целителем во всем Магическом Лондоне. На самом деле, его не слишком-то жаловали пациенты и поначалу его гордость изрядно страдала. Но человек ко всему привыкает и Малфой смог привыкнуть и к этому. А учитывая, что достаточно скоро работать он начал в Лютном переулки и каких только проклятий там не повидал, постепенно и самые болезненные на его гордости раны зажили. Сложно переживать, что тебя презирает какой-то скулящий от боли идиот, скрюченный хитрым проклятьем. А со временем все и вовсе утряслось - не то Драко стал лучше, как профессионал, не то примелькался в Лютном, но дела пошли на лад.
Смерть Астории стала неожиданным и болезненным ударом. Драко так привык к поддержки жены, к тому, что именно она всегда в курсе дел их сына, да даже к тому, что дома у них чисто и найдется горячая еда, что подобное лишение подкосило его. Он не знал поначалу, как ему теперь быть, совсем одному. Не знал, что писать Скорпиусу и как его поддержать. И уж точно нарастающий дома бардак приводил его в отчаяние.
Все устаканилось, хотя на это и потребовалось время. Драко научился полагаться только на себя, ни с кем не советуясь вечерами. Они со Скорпиусом впервые за долгое время начали разговаривать на какие-то более глубокие темы, чем как дела у того в школе. И готовить Драко научился не так уж плохо.
А потом по Лютному прокатилась волна “ОНВ” и Драко почувствовал давно забытый дух авантюризма. |
